непривередливы, сильны… Из темных магов составляют только отряды специального назначения, вампиры же, присоединившиеся к нам недавно, вообще работают в тылу.
С парочкой гончих они справятся. Урэк*хон шли за нами, а гончие – по нашему же следу. Вот и встретились, судя по вою. Насчет этой погони можно уже не беспокоиться, тем более, что за полчаса до привала я слегка отстал от отряда и принялся старательно посыпать собственному коню хвост порошком Орхова цветка. Хвост – потому, что дальше не добрасывал, а спешиваться не хотелось, Орхов – потому, что наши милые, взращенные на сыром мясе и плетях, собачки, итак не отличающиеся уравновешенным характером, станут от нее совсем неуправляемы и подвержены простейшим инстинктам.
Честно говоря, с этой травкой я подложил оркам громадного дохлого дракона, ведь теперь именно им собачек успо… упокаивать.
Вот только светлые об устранении угрозы не знают, а уверять их, что следующая за нами группа серокожих, клыкастых и вооруженных личностей, по слухам балующихся людоедством, присутствует для их же безопасности… Да легче убедить их, что я – заколдованная эльфийская принцесса, и пасть в объятия Мензориуса.
Представив эту картину, я неожиданно расхохотался в голос, заставив всю команду, и бодрствующую ее часть, и спящую, выпучить глаза. Сел, потому что смеяться лежа было неудобно и, подавляя веселье, вытер выступившие слезы. На эльфа было боязно смотреть, я боялся, что снова не сдержусь.
– Собираемся, – натужно выдавил, пытаясь отдышаться.
– Ты – псих! – проговорил презрительно он. В глазах исчезал испуг.
– А ты не знал? – деланно поразился я, наконец, подняв взгляд и, тут же сменив тон, повторил: – Собираемся! Убить меня всегда успеете, а вот унести ноги…
– Ты все слышал, – прошелестела Арния в ужасе. Похоже, приказа никто так и не заметил.
Сорвавшись с места, мгновенно оказался рядом с девушкой и рывком выдернул ее из одеял, обхватив за пояс. От неожиданности она пискнула и покачнулась. По лицу мне скользнули пахнущие костром и сухой травой волосы. Невольно вдыхая этот запах, я склонился к ее ушку и прошептал, не сдерживая злой усмешки:
– В ночи действуют все законы тьмы. А у тьмы нет секретов от ее детей…
И тут же отошел, как ни в чем не бывало поднимая и встряхивая свою сумку. Сдернул нижнее одеяло с травяной постели, быстрыми движениями скрутил в тугой валик…
– Вы остаетесь ждать погоню? – пришлось поторопить, потому что светлые так и застыли истуканами на своих местах.
Поскольку с девушкой ничего не случилось, и спасать было некого, команда зашевелилась. Арния, словно очнувшись, стремительно залилась краской и бросилась собирать свои вещи. Мензориус сменил угрожающее выражение на озабоченное и занялся тем же. Сонный Ароник вопросительно посмотрел на эльфа, но ответа, конечно, не получил. Я отметил только внимательный взгляд Куницы, направленный на меня. И то, как тщательно он оглядел сестрицу. Беспокоится все-таки. Похоже, сестра – его слабое место. Это стоит запомнить. Парень чересчур независимо держиться, я таких недолюбливаю… слишком на меня самого похоже.
Сборы заняли несколько минут. Особенно ускорившись, когда вой повторился. Намного ближе.
Я подобрался, вслушиваясь в лес. Неужели наемники пропустили хоть одну гончую, и она продолжает преследовать нас? Но после порошка они должны были стать неуправляемыми для Ведущих, с чего бы ей идти по следу?
Светлые застыли посреди поляны полностью собранные, выжидающе глядя на меня. Особенно меня умилил Ароник с прижатым к груди котелком горелой каши.
Запоздало пришел в себя эльф. Нахмурил брови, глядя на меня, как на причину всех бед, и бросился в противоположную от источника воя сторону:
– За мной!
Действительно, а то слушаться меня вздумал! Только глупо выбрал направление, лучше бы к какой- нибудь воде, хоть к тому ручью, откуда принес воду. И по нему пешком как можно дальше. Может, еще додумается. Скорость здесь не поможет. А лошадей все равно пришлось вести в поводу, среди деревьев особо не поскачешь. Моего коня, кстати, тоже прихватили. Считали, видимо, что я побегу следом.
А я остался. Уж больно смущала эта гончая. Или на нее не действует Орхов цветок, или она ломится в этом направлении случайно. Ни то, ни другое меня не устраивало.
Сначала послышалось тяжелое дыхание, хрустнула ветка, в моих руках почти мгновенно возникли клинки. Все чувства напряглись до предела, у меня, кажется, даже уши дергались на малейшие звуки, как у кота. Гончие еще тем и хороши, что даже темным со своим зрением почти невозможно увидеть их в тени. Особое их природное свойство.
Но эта и не собиралась скрываться.
В глубине Темной Империи, среди владений бездушных и кровожадных темных лордов прячется небольшое озеро…Нали. Говорят, его назвали когда-то именем девушки, что утопилась там от неразделенной любви. Рыбак какой-то и назвал, найдя через недельку ее раздувшийся от сердечных терзаний труп… Сильно, видимо, проникся романтикой. И озеро в то время было мелкой лужей против того, что разливалось там сегодня. Не иначе как слезы невинных дев, рыдающих об этой легенде, пополнили его.
Как бы то ни было, но Нали разливается каждую весну, грозя затопить поля ближайших поселений и попортить посевы крестьян, а заодно и материальное благополучие их лорда. Управляющий уже заикался отцу о каменных берегах, но камень придется везти издалека, наверное, из Северной крепости, а вампиры, несмотря на внешнюю лояльность, довольно неприятные хваткие личности. Да и среди местных крестьян вряд ли найдутся хорошие каменщики. Значит, нужно будет приглашать гномов, а они, хоть и не воротят носы от темных, зато цены задирают, хоть сам берись за кирку…
В любом случае, решено было отложить это дело на осень, по двум причинам. Первая состояла в том, что дороги будут суше, торговля – активнее, а значит, меньше шансов, что послов, направляющихся в Северную крепость, подкараулят в пути сомнительные личности, которых в нашей империи, к прискорбию, хватает. Почему-то вся мразь, если прищемят хвост, считает, что тут их примут как родных… Не будем об этом.
Другая причина – в это время гномы варят свое знаменитое пиво, и обретают на какое-то время относительное благодушие и сговорчивость… Однажды именно такой вот "сговорчивый" гном и подарил Повелителю интересный порошочек. Порошок из Орхова цветка, что цветет лишь в полной темноте в гномьих катакомбах. Стоит такое зелье немало даже по меркам темных, не говоря уж о гномах. Наверняка когда тот парень проспался, долго бился головой о стену родной пещеры. Почти военную тайну выдал. Мы ведь до тех пор не могли понять, почему наши разведчики с гончими не способны отыскать дорогу в их подземельях. И почему гончая становится неизвестно чем. Эта та же Веселая травка, но исключительно для собак. При том, у них почти отбивает нюх и теряется координация движений. Но я никогда не видел этого воочию.
Темное тело выскользнуло на меня из темноты кустарника, и я слегка ошалел. Даже клинки опустил от растерянности. В первый раз вижу пьяную гончую…
Блестящая черная шерсть, на спине и голове короткая, зато на загривке, подбородке и у основания лап почти достигающая земли, выпуклые темно-алые глаза на узкой костлявой морде, поджарое удлиненное тело, веникоподобный хвост… это нормальная гончая. По крайней мере, мне до сих пор везло на таких.
У этой же глаза косили куда-то вбок, притом, что нос принюхивался ко мне, шерсть была нашпигована колючками и сухим лесным мусором, добавляя твари объема тела раза в два. Псина слегка покачивалась и изредка подергивала левой задней лапой. Одно ухо скорбно поникло, оставив главенство второму, которое, видимо, неплохо справлялось со своими обязанностями. Потому что гончая вдруг тряхнула головой, сфокусировала взгляд где-то в районе моей левой штанины и издала неуверенный скулеж.
Я подобрал челюсть и гулко сглотнул. Что с такой делать, понятия не имею… Особенно если поглядеть на знак, украшающий кожаную полоску-ошейник.
