Растирая озябшие руки, Джордино страдальчески вздохнул:
— Я говорил, что у меня аллергия на холод?
— Тысячу раз, не меньше.
— В этом морозильнике густая кровь моей итальянской мамы течь отказывается!
— Думаю, твоя мама здесь ни при чем, скорее виновата чрезмерная любовь к пицце и сигарам.
Джордино одобрительно кивнул, достал из кармана изрядно пожеванную сигару и сунул ее в рот. Затем извлек распечатку изображения с гидролокатора, расстелил ее на коленях и принялся изучать затонувшее судно.
— Каков план действий на месте крушения?
— Полагаю, задач у нас три, — ответил Питт, заранее продумавший погружение. — Во-первых, нужно определить, какой это корабль. Как мы знаем, эскимосы получили рутений с «Эребуса». Про «Террор» они не упоминают. Если это обломки «Террора», на борту может ничего полезного для нас и не быть. Во- вторых, мы должны попасть внутрь корпуса и найти сколько-нибудь значительные количества руды. Третья задача самая трудная — попытаться проникнуть в кают-компанию и в каюту капитана, чтобы отыскать судовой журнал.
— Ты прав, — кивнул Джордино. — Судовой журнал «Эребуса» — наш святой Грааль. В нем наверняка написано, откуда взялся рутений. Впрочем, вряд ли журнал уцелел.
— Шансов мало, и все же они есть. Как правило, судовой журнал держат в сундуке или в запертом ящике. В ледяной воде он мог неплохо сохраниться. И там уже дело за реставраторами — они определят, удастся ли его расшифровать.
Джордино посмотрел на глубиномер:
— Мы спустились на девятьсот пятьдесят футов.
Через пару минут внизу показался коричневый грунт.
Питт задействовал рычаги управления и направил аппарат вперед, скользя в нескольких футах от дна.
Каменистый ландшафт выглядел таким же безжизненным, как и пустые холодные земли, простиравшиеся на поверхности. Питт развернул батискаф по течению и принялся выписывать зигзаги, держась в потоке. Хотя «Нарвал» встал на якорь прямо над затонувшим судном, во время спуска подводный аппарат отнесло к югу.
На дне лежал парусный корабль, причем ледяные воды Арктики создали практически идеальные условия, и от бушприта до руля он казался совершенно неповрежденным, только рухнули мачты.
Медленно развернув батискаф, Питт обошел находку кругом. Джордино тем временем включил фронтальную видеокамеру. Шпангоуты выглядели толстыми и крепкими, местами из-под ила виднелась черная краска, все еще покрывавшая корпус. Когда подводный аппарат обогнул корму, Джордино с изумлением увидел торчащие из песка лопасти гребного винта.
— Неужели у них была паровая машина?
— Как вспомогательное средство для плавания в Арктике, — кивнул Питт. — Оба корабля были оснащены паровыми локомотивными двигателями, работающими на угле. Они позволяли преодолеть льды там, где не удавалось пройти на парусах, а также согревали внутренние помещения.
— Теперь понятно, почему Франклину хватило духу отправиться через пролив Виктория в конце лета.
— Духу-то хватило, а вот угля — нет. Некоторые исследователи считают, что запасы топлива подошли к концу, и поэтому корабли застряли во льдах.
Питт обошел находку с левого борта, надеясь увидеть название судна. Именно впереди он обнаружил единственное свидетельство крушения. Сжимавшиеся льды раскололи часть корпуса в щепки. Повреждения тянулись от киля до верхней палубы: когда разбитый нос ткнулся в дно, продольные брусья выгнулись, и в нескольких футах ниже форштевня корпус сложился. С помощью Джордино, разгребавшего ил механической рукой, Питт внимательно обследовал обе стороны, однако так и не смог опознать корабль.
— Похоже, по-простому не выйдет, — пробормотал Питт.
— Как с женщинами — тоже по-простому не выходит, — подмигнул ему Джордино. — Придется-таки поискать для Дальгрена корабельный колокол — на нем обычно гравируют название судна.
Батискаф проплыл над палубой; ближе к корме Питт увидел кабину рулевого и большой деревянный штурвал. Рядом висела рында, однако никаких надписей на ней не обнаружилось.
— Догадываюсь, где сейчас судовой колокол… — Дирк подвел батискаф к куче бревен и обломков на носу. — Где-нибудь в той груде хлама.
— М-да, — кивнул Джордино, — сегодня явно не наш день. Или не наша ночь, — добавил он, взглянув на часы. — Заряда аккумуляторов осталось на четыре часа. Поищем колокол или наведаемся в трюм?
— Выводи робота. У этой пробоины есть один большой плюс — через нее легко проникнуть внутрь корабля.
Питт остановил «Бладхаунда» над свободным участком палубы и осторожно опустил батискаф. Убедившись, что доски выдержат, он выключил ходовые двигатели.
Джордино тем временем активировал привязной подводный аппарат размером не больше чемоданчика. Мини-робот был оснащен крошечной видеокамерой и несколькими осветительными приборами. Благодаря своим малым габаритам он мог проникнуть в любые закоулки затонувшего корабля.
Управляя аппаратом с помощью джойстика, Джордино вывел робота из подвесной клети и направил его к открытому участку корпуса. Питт переключил монитор на воспроизведение данных с камеры в режиме реального времени. Аккуратно огибая завалы, Джордино нашел пролом и завел мини-робота внутрь корабля.
Питт развернул чертеж «Эребуса» в разрезе и попытался определить местонахождение подводного аппарата, двигавшегося под главной палубой. У корабля был двухуровневый трюм плюс машинное отделение ниже ватерлинии — для парового двигателя, котла и запасов угля. Кубрики команды и офицерские каюты располагались на один уровень ниже главной палубы. Еще ниже был трюм, где хранились инструменты и провизия.
— Ты сейчас где-то возле камбуза, — заметил Питт. — Он рядом с жилым помещением для команды, это довольно большой отсек.
Спокойная вода внутри корпуса была необычайно прозрачна и позволяла видеть все до мельчайших деталей. В паре футов от камеры на кирпичном основании возвышалась плита — массивная конструкция из литого чугуна, увенчанная шестью большими горелками. На ней стояли кастрюли нескольких размеров.
— Вот и камбуз, как заказывали! — отрапортовал Джордино.
Затем он направил робота на корму, медленно осматриваясь по сторонам. Тонкие переборки вокруг камбуза рухнули, открыв обзор внутренних помещений. Мусора почти не было, за исключением неких деревянных плит, лежавших поперек палубы.
— Должно быть, крышки столов, — предположил Питт, когда камера сфокусировалась. — Во время сна их убирали, чтобы освободить место для подвесных коек, потом снова опускали. Веревки сгнили, и крышки упали на палубу.
Мини-робот двинулся дальше по сужающемуся отсеку, пока не уперся в широкую перегородку.
— Так, а это главный люк, — пояснил Питт. — Впереди должен находиться трап в трюм. Обычно он закрыт, однако, поскольку корабль затонул, будем надеяться, что крышки уже нет.
Джордино внезапно остановил аппарат. Наклонив камеру вниз, они увидели в палубе большое круглое отверстие.
— Здесь когда-то стояла одна из трех мачт.
— Давай туда.
Мини-робот протиснулся сквозь проход и осветил темный трюм. В течение следующих пятидесяти минут Джордино методично заглядывал во все уголки в поисках руды. Однако не удалось обнаружить ничего, кроме набора инструментов, оружия и парусов, которым никогда уже не суждено наполниться
