Держа голову бережно, словно она стала хрупкой как стекло, Хуан позволил Тори помочь ему подняться на ноги. В глазах все двоилось и расплывалось, по лбу текла кровь. Сбитая кожа лоскутом болталась над левым глазом. Хуан яростным движением оторвал ее, что вызвало усиление кровотечения, зато позволило видеть. Тори испуганно охнула.
— Я знаю хорошего пластического хирурга, — только и бросил он, и они вдвоем снова сорвались на бег.
Вот тогда-то и послышался визг металла, непохожий ни на что слышанное Хуаном прежде. Он тотчас понял, что это корабельная пила. Мгновение спустя широкая полоса цепной пилы врезалась в палубу прямо перед надстройкой, в каких-то двадцати футах перед Кабрильо и Тори. Вода из смазочно-охлаждающих сопел обращалась в пар, влажность взмыла до ста процентов, а металлические обрезки засвистели по коридору, как шрапнель. Пила поменяла направление, двинувшись по горизонтали к ним, измельчая металлические переборки в лапшу, будто бумажные. Толстая цепь прорвала стену рядом с ними, вспарывая корабль с такой же легкостью, как консервный нож — жестянку. Цепь надвигалась на них в четырех футах над палубой, перемещаясь почти с такой же скоростью, с какой они могли бежать. От вони горелого металла занимался дух, а стружки, слетавшие с цепи и время от времени попадавшие в Кабрильо, прожигали в его гидрокостюме дыры.
Выбежав к другой лестнице, они помчались вверх, стараясь только держаться подальше от смертоносной пилы. Будто зная, куда они направились, машина начала под углом подниматься за ними, пережевывая лестницу, будто некий доисторический хищник. Сорванные крутящейся цепью поручни зарикошетили о стены.
Хуан почти ничего не видел. Кабрильо понимал, что получил легкую контузию, и в сочетании с кровотечением она задерживает его. Но Тори его не покинула. Вместе они бежали прочь от прожорливо преследующей их цепной пилы. Миновали каюты экипажа и, обогнув угол, оба отчаянно устремились к двери, ведущей наружу. Пошло состязание на время, потому что они бежали параллельно толстой режущей цепи, больше не видя, как она кромсает «Тойя Мару» на куски.
Когда до открытой двери оставалось десять футов, стена справа от них засветилась и начала вибрировать — зубья пилы уже отведали вкус переборки. Но поскольку японский танкер стоял в ангаре не совсем ровно, сначала пила прогрызла угол, который они только что обогнули, и, как застежка-молния, начала раскраивать стену.
Хуан бросил взгляд искоса через плечо. Цепь уже прорезала первые десять футов коридора, разорвав еще пару-тройку футов прямо у него на глазах. Металлические опилки заполнили коридор, как рой разъяренных ос, и цепь начала пересекать коридор поперек.
Когда до выхода на свободу оставалось еще пять футов, Кабрильо изо всей силы толкнул Тори между лопатками. От удара она запнулась, по инерции покатившись кубарем. Хуан рыбкой кинулся за ней следом, и толстая пила прошла прямо над ними, когда они вылетели на открытую палубу.
И влетели в очередную засаду.
Четыре человека в тюрбанах уже поджидали их, глядя, как двое катятся на прицеле стальных взоров их «АК». Наконец Хуан и Тори остановились в путанице рук и ног, этакой пародии на близость. Но прежде чем успели схватиться за пистолеты, как сикхи уже приставили свое оружие к их головам. Полязгав по инерции, корабельная пила остановилась и смолкла.
— Я надеялся, что на этот раз пила до вас еще не доберется, — сказал кто-то с акцентом с пешеходного мостика, нависающего над кораблем.
Отобрав у Хуана и Тори оружие, им позволили подняться на ноги, сплетя пальцы в замок и положив руки на затылок. Кабрильо пригляделся к мужчине, стоявшему наверху. Судя по возрасту и внешнему сходству с Абхаем, этот человек и есть главарь пиратской шайки.
— Шер Сингх, — проворчал Хуан.
— Надеюсь, вы нашли то, что искали, — сказал сикх. — Не хотелось бы думать, что вы отправитесь в могилу, не удовлетворив своего любопытства. — Он отдал приказ на каком-то языке, опознать который Хуан не сумел, и его с Тори в тычки погнали в сторону носа.
Наверху невидимый машинист выставлял цепь корабельной пилы на исходную позицию. Рельсы, смонтированные под потолком, позволяли подогнать ее практически в любое место ангара. Сейчас сегментная пила натянулась над палубой футах в пятнадцати позади места, где был срезан нос, — натянулась настолько туго, что не провисала даже посередине, несмотря на длину почти в двести футов. И в свете потолочных ламп кончики ее зубьев из специального сплава поблескивали, как многие сотни кинжалов.
Мгновение спустя Шер Сингх спустился на палубу «Тойя Мару» и подошел к пленникам в сопровождении еще двух охранников, шедших по бокам от него. В руках у него была странная металлическая трубка с длинными перпендикулярными рукоятками. Хуана и Тори, каждого, держали по два человека так, что они едва касались палубы, стоя на цыпочках. Кабрильо попытался переместить вес, чтобы обрести опору и вырваться, но стоило ему лишь шевельнуться, как стражники поднимали его еще выше. Подойдя достаточно близко, чтобы оскорбить своим присутствием обоняние, Сингх пропустил трубу у Хуана под мышками и за спиной. Охранники сменили хватку; теперь они могли удерживать пленника, сжимая рукоятки.
Теперь Кабрильо понял назначение этого приспособления. Должно быть, это излюбленный способ пиратов разделываться с врагами. Рукоятки позволяют держать жертву так, чтобы прижать их тела к корабельной цепи, не подвергаясь риску попасть ей в зубы самим.
Осознав масштабы ужаса того, что должно вот-вот произойти, Тори Боллинджер зарычала, как разъяренная львица, и дернулась всем телом, чтобы вырваться. Державшие ее мужчины лишь рассмеялись и подняли ее повыше, так, что она всем весом повисла на сухожилиях плеч. Мучительная боль быстро усмирила ее, и Тори будто обмякла.
— Это вам с рук не сойдет, — процедил Кабрильо.
Угроза показалась ему самому такой же пустой, как и Шеру Сингху. Крупный пакистанец расхохотался:
— Ну конечно же сойдет, капитан Джеб Смит! Но я должен сказать, что вы порядком похудели по сравнению с описанием моего сына Абхая.
— Дженни Крейг[26].
— Кто?
— Да так, пустяки. Слушай, Сингх, нам известно о «Маусе», известно и о «Сури». Как только какой- нибудь из этих кораблей попытается войти в любой законный порт, он будет арестован. С вами покончено, так почему бы вам не сдаться прямо сейчас, избавив себя от пары обвинений в убийстве?
— Может, чтобы вы не обвинили меня в убийстве команды «Тойя Мару», а?
Хуан не питал особой надежды, что пираты просто удерживают экипаж танкера в плену, и теперь получил тому полное подтверждение.
— Минут через десять команда спецназа захватит это здание и убьет всех, кто в нем находится.
Сингх снова расхохотался, наслаждаясь своей безграничной властью над пленниками.
— Для тебя и твоей сексуальной подружки это будет на пять минут позже, чем надо. Что бы ты ни говорил и ни делал, помешать ты мне не можешь. Пока мы тут беседуем, мои люди уже приближаются к твоей посудине. У тебя от силы небольшая группа наемников. С ними разберутся.
Кабрильо знал, что, даже если не выберется из этой передряги живым, его люди сотрут Сингха и всех его людей в порошок. Но хотел заставить Сингха поговорить. Надо выиграть время, пока не удастся придумать, как выкрутиться.
— Раз уж нам все равно конец, хотя бы расскажи мне про китайцев. Они-то каким боком в ваш план вписываются?
Сингх снова подступил поближе. Его ореховые, как у козла, глаза с пронзительным взором даже не моргали. От него разило сигаретным дымом, а при росте около шести футов четырех дюймов он возвышался над Кабрильо на голову. Используя только силу рук, он вогнал кулак Хуану в солнечное сплетение, вышибив из легких весь воздух до последней молекулы. Пусти сикх в ход силу всего своего тела, ребра Хуана превратились бы в крошево. Кабрильо потребовалось несколько мучительных порывистых вдохов, чтобы хоть отчасти наполнить легкие.
