я.
Она грустно засмеялась: — Не сердись на себя, тебе это тоже было нужно! А так ты сделал благое дело, помог женщине. Спасибо! Мне никогда не было так хорошо.
С этими словами, она встала, отряхнула юбки, и ушла. А я еще долго лежал без движений, и вспоминал синие глаза конопатой девчонки.
— Надо встать и найти ее, — приказал я сам себе, но перед этим с разбега бросился в воду и долго плавал, давая остыть телу, и приводя рассудок в нормальное состояние.
Выйдя на берег, я вслух сказал: — Ну, что Мэриетта, давай, познакомимся!
И тут же застыл. Мэриша. Мэриетта, Мэриэлла, эти имена были похожи. Может быть, просто случайное совпадение. И чтобы развеять его я направился в табор танцоров. Было темно, и только в одном шатре горел свет. Я вошёл туда. Сидя на ковре, плакала Занья.
— Что случилось? — спросил я, хотя уже начал догадываться.
— Сбежала противная девчонка! Ушла, бросила меня! — и вдруг посмотрев на меня злым взглядом, будто я был виноват в том, что Мэриетта покинула ее, прошипела: — как же я ненавижу вас высокородных! Вы только с виду простые и доступные, а загляни поглубже, там огонь, и попробуй, тронь, обожжешься.
— Перестань, — попытался я успокоить ее. — Она такая же высокородная, как и ты!
— Я? — она кипела негодованием, — у меня никогда бы не хватило смелости сказать кому либо: «Если ты еще раз тронешь меня, женщина, я сделаю тебе больно». А глаза при этом стальные, холодные, будто льдом колит. А за что? Ну, обманула ее, сказала, что мне плохо! Дело семейное, нормальное! Нет же, подбородок подняла: — Ты сказала неправду! Я больше не хочу быть с тобой.
— И на этом ты строишь предположение, что она высокородная, у нее вид обыкновенной селянки? — попытался улыбнуться, но улыбка не получилась.
Занья вскочила, кинулась к куче белья и вынула какой-то треугольник и кинула мне:
— А вот это ты видел? Где ты видел селянку в таком белье?
Я подхватил треугольник, действительно, это было нижнее белье, которое могли позволить себе только высокородные леди, это белье плели себе из морской паутины ундины. Они никогда не продавали его, могли только дать в дар. А, если учесть, что они общались только с рожденными магами, то получить его простой селянке было просто невозможно. А вот мать Мэриэллы сама была ундина.
Но я не сдавался: — Перестань, ну, взяла у кого-нибудь! Чего только в жизни не бывает. Или какая- нибудь высокородная дама отдала вместо денег. У нее же конопушки, а, как тебе известно, веснушки — отличительная особенность селянок Белого…
Но договорить мне она не дала. Ее резкий нервный смех прервал меня на полуслове. Она снова вскочила и бросилась за занавеску, вынесла берестяную коробочку и тонкую кисть:
— Вот ее конопушки, Дар! А я — то все думала, отчего каждые три дня, веснушки ее становятся светлыми, а потом снова темнеют.
— Что это? — спросил я.
— Ты маг, вот и ответь мне, что это?
Я открыл коробочку. Понюхал. Огнепляска. Взял кисточку, зачерпнул немного темно-коричневой мази и поставил точку на тыльную сторону ладони. Веснушка расползлась пятнышком…
Мысли понеслись как стая птиц, которых вспугнул прохожий:
— Этого не может быть! Неужели Мэриэлла? Нет, не спеши! Надо быть уверенным.
— Отдай, — Занья выдернула у меня из рук коробочку и треугольник нижнего белья, — не твое, нечего лапать!
Тут в шатер вошёл Лев, хмурый, глаза красные, воспаленные, лицо осунувшееся. Я встал и подошёл к нему:
— Мы драконы хотим поблагодарить вас, и сказать, что мы в неоплатном долгу перед вами. Если тебе, Лев, что-то надо, только скажи!
— Да, что я, Владыка, это все Мэриетта, я только новости собирал, а уж она своей жизнью рисковала. Её благодарить надо! — ответил он и тяжело вздохнул: — Кстати, а где мы прокололись? Вроде вы никак не могли нас вычислить?
— Ты в Нитуме жеребца продал.
— Да, не подумал!
— Что это значит? — закричала Занья, — ты за моей спиной с Мэриеттой сошёлся? Ах ты, греховодник старый!
— Замолчи, Занья! Что ты несешь? Она ребенок! Она просто золотой человечек, всегда мне помогала!
— А вот я сейчас всем расскажу, что это за золотой…
— Послушай меня Занья, — прервал я ее, — ты меня знаешь, в порошок сотру, если хоть слово о Мэриетте скажешь кому-либо! Ты ее не видела, и никакой девочки с тобой не было. Запомни, я теперь с тебя глаз не спущу, даже когда рядом меня нет, все равно я все слышу и все вижу.
— Дар, не надо на меня так смотреть, зачем… Я все поняла. Не буду!
И вдруг завыла пуще прежнего: — Она такая талантливая, я с ней могла бы столько денег заработать! А теперь чувствую, ушла моя удача!
— Да, ты с ней столько денег собрала, что можешь замок купить, — вдруг рявкнул Лев.
— Мне еще надо! — не унималась Занья.
— Все, хватит! Надоела ты мне! До сих пор никак не могу понять и чего я за тобой столько лет хвостом хожу. Ухожу. Домой пойду. В Рарог.
— Нет! Лёвушка, милый, не бросай меня! — танцовщица бросилась в ноги Льву, — хочешь, все брошу с тобой пойду? Куда ты, туда и я. Не нужны мне деньги! Ты мне нужен! Все возьми! Только не бросай! Я плохая! Знаю! Я исправлюсь! Дай мне еще один шанс! Прошу тебя! Я же умру без тебя!
— Ну, что с бабой сделаешь? — вздохнул Лев.
— Лев, проследи, чтобы о Мэриетте нигде не было сказано ни одного слова.
Кстати, ты не знаешь, куда она пошла? Одна ведь!
— Нет, не знаю! Только до конца улицы проводил. Говорил ей, давай коня куплю? Куда ты пешком? Отказалась. Деньги давал — не взяла. Только и есть несколько монет, что Занья ей заплатила. Ей медь, себе серебро! Да, вот смотри, даже обиды не держит на мою… Говорю тебе, золотой человечек!
Я вернулся к себе в комнату в замке, но долго не мог уснуть. Старшой был прав, опять подумал я. Вот я и нашёл тебя Мэриэлла. Теперь я точно знал, что она моя судьба. Вот только опять напугал ее, как и в первый раз! Перед моим взором вставали полные ужаса глаза. Ничего, завтра я найду тебя, и мы просто поговорим. Только найдись! Уговаривал я ее.
А потом в голову пришло как-то само собой, что я давно догадывался, кто этот Лучик. Достаточно вспомнить поведение Раста, когда речь заходила о мальчике. А как он просил прощение у драконов? Неужели я был просто слеп? Нет, здесь что-то не то. Она выглядела мальчиком — движения, голос, беретка! Подожди, остановил я сам себя. Беретка! Как говорил Бель: — лица не помню, глаз не помню, только беретка перед глазами. Нет, я бы почувствовал магию, если бы она была! Беретка тут не причем. Хотя, кто его знает! Скорей бы утро!
Утро пришло, потом день, потом вечер, потом еще два дня! Мы с Зеленым обошли все дома. Разговаривали со всеми. Мэриэлла, Мэриетта как сквозь землю провалилась. Уйти из города не могла, нигде защита не была повреждена, кроме как мной. Если только в эту дыру. Какой же я болван! Магии девочки я нигде не почувствовал. Я злился на себя, опять Огненная Лисица ускользнула от меня. Хотя теперь я знаю, как она выглядит. Только вот куда теперь идти?
Искать больше не было смысла. Около города собралось уже много селян, которые прослышав, что шерши ушли, поспешили с товарами на рынок. Защиту пришлось убрать. И они заполонили Кантин, и принесли новые слухи. Один из таких слухов привлек мое внимание. У амазонок появилась новая товарка. Если учесть, что Мэриетта исчезла всего несколько дней назад, она никак не могла так быстро попасть в отряд девушек, да еще так, чтобы слух о ней вернулся обратно. Но другого пути у меня не было. Мы с ней должны были встретиться. Она опять убежала от меня, значит, нам суждено снова встретиться. И
