ощущение, что еще немного, и она расплачется. Парочка видя, что мы оба с ней не в настроении, схватили продукты и скрылись за кустами. А я попробовал развеселить Мэриетту, показал, как можно из огня делать разные фигуры. Она, совсем по-детски забыв страх и обиду, раскрылась новым впечатлениям. Решил сыграть на этом, и попросил попробовать саму что-нибудь сделать. Ведь ей Огненной Лисице огонь вообще не страшен, кроме того, в пламени она чувствует себя так же вольготно, как и в воде. Думал, поймаю! И тогда появится повод для разговора. Не удалось. Она протянула руки, дотронулась до огня, но спохватившись, отдернула их, стала дуть, будто обожглась, бросив на меня, косой взгляд. А потом обняла свои колени и задумалась. Я смотрел на нее и думал о Горене, об этом монстре. Я не имел права пускать девочку к нему одну. Он хитер. Это надо заманить нас с Энлилем в ловушку, да так хитро. Мы с ним как два недоумка больше полвека провели неизвестно где. А теперь отдать на съедение этого лисенка? Не дождется…
— Дар, — Мэриетта позвала меня, — а что ты сделаешь с человеком, который сначала тебя очень сильно обидит, а потом попытается уничтожить то, что тебе дорого?
— Раздавлю, — ответил я, представляя, как размажу Горена по земле.
Она отпрянула от меня, как от чудовища, вскочила на ноги и бросилась бежать. Я смотрел на нее с удивлением. Что это с ней? Чего она так испугалась? И вдруг до меня дошло, она спрашивала о себе. Она имела в виду ту спальню, которую сожгла. Так разве она была мне когда-то дорога? Мы же все ненавидели эти тряпки, и только слово, данное когда-то драконом своей жене, мирило нас с ними. Надо остановить ее! И я поспешил за ней.
За кустами, где спряталась влюбленная парочка, неожиданно появились кусты малины, усыпанные ягодами. Снежка и Эол набивали ими рот. Мэритетта, увидев огромную со сливу ягоду, тянулась к ней.
— Не тронь, — закричал я.
— Почему? — она опустила руку.
— Не слушай его, ему завидно, — пискнула Снежка и сама потянулась к ягоде, которая в тот же миг исчезла.
— Это зачарованная ягода, стоит ее съесть, и тут же забудешь все. И станешь женой Хранителя леса. Думаю, там за кустами наш молодой медведь притаился, — более спокойно сказал я.
Мэриетта раздвинула кусты, и точно, там смущенный и красный стоял лопоухий парень: — Это правда? — поинтересовалась у него Огненная Лисица, — ты хочешь, оставить меня здесь?
— Ты спасла нам с отцом жизнь, ты мне нравишься, ты должна остаться в лесу, — проворчал он, не сводя с нее глаз.
— А ты спросил меня, хочу ли я остаться здесь? — обиженно повысила голос Мэриетта.
— Зачем? — удивился парень, — мне это не к чему…
Он протянул руку и попытался схватить ее, но она ловко увернулась и отпрыгнула от него, спрятавшись за мою спину.
— Отойди Повелитель, — на меня наступал молодой медведь в образе зверя, — она моя…
Но я тут же обратился в дракона и так полыхнул огнем, что медведь встал на задние лапы, заревел и бросился бежать. Но далеко убежать ему не дал отец. Он схватил наглеца зубами за шиворот и тряхнул. Оба превратились в людей.
— Сколько раз тебе говорить, не трогай чужую самку, — проревел он.
— Я не самка, — обиженно вскрикнула Огненная Лисица.
— Прости, красавица моего сына, и ты Повелитель, прости его, молодой еще, кровь кипит, а ума не нажил. Не взыщите, но лучше вам всем в ваш мир вернуться…
С этими словами, он дал сыну подзатыльник, и, толкая его в спину, они исчезли за деревьями. А мы оказались на опушке леса. Впереди нас вставали Северные горы, к которым вела, огибая лес, широкая проезжая дорога.
— Свобода! — крикнул Эол и поднялся в воздух, и тут же стрела пронзила ему плечо, а вторая ударила в грудь Снежки. Девушка упала.
К нам бежали человек двадцать шершей.
— Черноволосой голову долой, — кричал один из бежавших. — За нее золотом платят.
— Дар, прикрой, — послышался голос Мэриетты. Я обратился в дракона и полыхнул огнем в толпу шершей.
— Разбегаемся, — послышалась команда, и они рассыпались по опушке, — в глаза стреляй дракону, это у них слабое место.
— Паршивцы, знают ведь, — Я встал на крыло и направился к ним, поджаривая наглецов с воздуха. Мэриетта склонившись над раненными, манипулировала руками.
Но они ползли по высокой траве, и пару наглецов я не заметил. Когда же повернулся к своим спутникам, Мэриэлла в беретке с петушиным пером, ловко ранила двоих, которые хотели подойти к Снежке. Она отчаянно защищала свою подругу. И тут раздался свист, его нельзя было услышать, но потому как согнулись деревья, как легла трава, и поднялась пыль на дороге, понял, ветер зовет подмогу.
— Ах ты, щенок, — закричал шерш, идя на Огненную Лисицу с мечом. Она, загораживая спиной, лежащих на земле Эола и Снежку, стояла в расслабленной позе, и улыбалась. Полететь к ней не мог, я поджигал траву, в которой прятались другие шерши. Трава вспыхнула, но ветер дул в нашу сторону. Опушку заволокло дымом. В мою грудь ударилось несколько стрел, но натолкнувшись на бронированную чешую, упали. Надо было спасать Мэриетту. Потому нырнул в дым и приземлился. Шерш лежал с раненной рукой и стонал. Откинул ногой меч, и мы встали с Мэриеттой спина к спине, отражая нападения выползающих из дыма бандитов. Вдруг раздался свист белых стрел, и один из шершей, прыгающий около меня упал, за ним второй и третий. Резкий ветер прогнал дым, над нами летало воинство Энлиля. Вскоре все стихло.
— Дар, погаси огонь, — окрик друга. Пришлось послушаться, не то пламя сожгло бы долину. Полыхнул холодом, и только черная земля на опушке и вокруг нее, да несколько обгоревших кустов говорили о только что произошедшем бое.
— Эол, братик, ну, куда тебя опять понесло, — Энлиль стоял перед ветром на коленях.
— У меня все хорошо, ты вовремя успел — проговорил Эол и потерял сознание.
— Девушку и брата к Алу, — Энлиль был в своей стихии. Несколько ветров подхватили бесчувственную дриаду и Эола и поднялись к облакам.
Повелитель ветров обернулся ко мне: — Здесь все шерши, или еще есть?
— Понятия не имею, но думаю, все.
— Прочесать вдоль леса, — приказал он своим воинам, и они полетели вдоль опушки.
— Что им от вас было нужно? — продолжал свой допрос Владыка неба.
— Голову девушки, которую унесли твои ребята, за нее им обещали заплатить золотом.
— Лучик? Вот и встретились! — восклицание Эвра, одного из князей ветров.
Энлиль резко обернулся и бросил взгляд на Мэриетту, ее руки были в крови, на щеке и лбу бурые пятна.
— Опять ты? — сурово спросил Энлиль, и протянул ей руку, — брата спас. Спасибо!
— У меня руки грязные, — ответила Огненная Лисица, и спрятала ладошки за спину. Ты подожди меня тут, я пойду, найду ручеек и вымою их.
Она сделала движение, чтобы обойти Эвра.
— Стой, — гаркнул Повелитель ветров, — на этот раз ты от меня не уйдешь! Я и так себя полным кретином чувствовал в Фаире, когда ты убежал, не дослушав, что я хотел сказать!
— Говорить быстрее надо, — отпарировала Мэриетта, зло, глядя на моего друга.
— Ты отдаешь себе отчет, с кем говоришь мальчик?
— Энлиль, смени тон, — напрягся я.
— Дар, это же тот мальчишка, помнишь, я рассказывал!
— Помню, потому и прошу…
— Хорошо, прости, — он повернулся к Мэриетте, — я погорячился. Я благодарен тебе за брата, и своих воинов, — с этими словами он положил руку ей на плечо, резко отдернул, и широко раскрыв глаза, замер.
— Я принимаю твою благодарность, — Огненная Лисица кивнула, — а теперь прости, мне надо
