головами, какие есть в комплексе… И боеспособные роботы… Три… четыре… нет, шесть «Рексов» и восемь «Рапторов»… Задача – уничтожить наш отряд… и Снайпера… Мутант, умеющий повелевать силой мысли, аж взбесился, когда увидел его… моими глазами…
Вдруг Артем застонал и упал на колени. В голове внезапно стала нарастать жуткая, нереальная боль. Казалось, еще мгновение – и череп взорвется, распираемый изнутри колоссальным давлением…
Но вдруг щеку Артема пронзила резкая боль. И почти сразу – вторую. Голова парня мотнулась туда- сюда, зубы клацнули друг об друга, не хуже чем у покойной черной крысособаки. Он зарычал невольно, сжал кулаки, с усилием разодрал веки, готовясь броситься на того, кто так бесцеремонно хлещет его по морде… и вдруг осознал, что его голову больше не распирает жуткая боль, грозящая вот-вот расплющить мозги о внутренние стенки черепа.
– Контакт прерван, – сказал Снайпер, внимательно вглядываясь в глаза Артема. – А теперь, если хочешь, можешь дать мне сдачи. Только не очень усердствуй, я тебе только что как-никак жизнь спас.
Артем взглянул в эти спокойные, ничего не выражающие глаза, вздохнул и разжал кулаки. Ну его на фиг, со смертью махаться. Или нет, старики вроде говорили что-то про тень с боевой косой, которая является избранным для того, чтобы лично указать им дорогу в Край Вечной Войны? Ну, значит, не с ней, а с ее побратимом, глазами которого та смерть только что внимательно посмотрела на сына сталкера.
– Молодец, Артем, – негромко произнес Снайпер. – Ты видишь суть вещей, причем глубже любого из нас. Распоряжайся этим даром с умом, иначе он сожрет тебя изнутри. А сейчас, ребята-девчата, пять минут всем, чтобы собрать трофеи, иначе отстреливаться нечем будет. После чего форсированным маршем выдвигаемся… подальше отсюда.
Артем едва успел удивиться – вроде не называл он своего имени этому сталкеру, откуда ж он его знает? Но спросить не успел. Все сразу забегали, засуетились, собирая патроны и оружие, словно только и ждали команды Снайпера. Один лишь Данила остался сидеть на месте. Только попросил Артема:
– Слышь, парень, глянь-ка, нет ли там где вот таких патронов к пулемету? А то у меня лента пустая… Я пока голову перевяжу, чтоб кровь за шиворот не капала.
Артем кивнул и метнулся к трупам собакоголовых, валяющимся неподалеку от бруствера.
Требуемое он нашел не сразу – почти все мутанты были вооружены «калашами», один из которых Артем забросил себе за спину, присовокупив к нему поясную сумку мертвого врага с четырьмя магазинами, масленкой и принадлежностями к автомату. АПС, конечно, машинка хорошая с виду, но еще отец говорил, косясь на карманную артиллерию Команча, что с одним пистолетом в Зоне много не навоюешь.
Но все же заказ Данилы Артем выполнил.
Командир собакоголовых лежал возле ржавого остова пушки в луже собственной крови, а рядом с ним валялся странного вида автомат с разбитым снайперским прицелом, таким же, как на винтовке Снайпера.
Парень быстро проверил патроны. Ага, такие же, как тот, что дал ему Данила для сравнения. Пошарив по подсумкам, Артем нашел еще два тяжелых запасных магазина, снаряженных под завязку. С чем и вернулся к Даниле.
Дружинник находку оценил.
– Молодец, то что надо. Теперь помоги ленту набить.
Вдвоем они быстро опустошили вместительные магазины на тридцать патронов и снарядили ленту.
– Почти полная, – усмехнулся Данила, перезаряжая пулемет.
Внезапно у Артема вновь заломило виски, но он, наученный предыдущим опытом, тут же выхватил из- за пояса подаренный нож. И как только почувствовал, что череп вот-вот разорвется на части, сильно кольнул себя в ладонь острием клинка.
Боль отпустила сразу. Контакт прервался, но отчетливая картинка все еще маячила перед глазами. Собакоголовые мутанты и кошмарные боевые роботы. Преследователи, бегущие по длинному коридору…
– Они близко… – сказал Артем.
– Значит, уходим, – произнес Снайпер. Он вместе со всей остальной командой, груженной боеприпасами и продовольствием, оказывается, уже стоял рядом, – Колян, ты понесешь Данилу…
– Ну уж нет, – мотнул забинтованной головой дружинник. – Хватит мне болтаться на нем, как тряпка на швабре, и так уже сапоги новые загубил, пока носками по земле елозил. Уходите, я их задержу.
– Ты есть ехать на мне, и это не обсуждаться… – попытался встрять Колян.
– Не уйти вам со мной, – отрезал Данила. – Всем погибать глупо, а так у вас шанс появится. Короче, разговор окончен. Об одном прошу: спаситесь сами и спасите Кремль. Всё. До встречи в Краю Вечной Войны.
И отвернулся, поудобнее пристраивая пулемет на бруствере.
Шерстяной попытался что-то сказать, но его взгляд наткнулся на лицо Снайпера. Сталкер стоял, закусив губу, и было понятно без слов, что сейчас он мысленно прощается со своим товарищем. Не только ворм, но и остальные вдруг поняли: раненый дружинник принял самое важное решение в своей жизни, от которого не отступится. И пытаться уговорить его после того, что он сказал, – это значит оскорбить смертельно, усомниться в крепости его последнего слова.
– Прощай, друг, – сказал Снайпер. После чего повернулся и мягким, пружинистым шагом направился в сторону полуразрушенной церквушки, за которой начинались городские развалины.
– Прощай, прощай… – раздались еще несколько голосов, но Данила даже не обернулся. Сейчас он, напряженно глядя на пролом в стене спорткомплекса, был уже одним целым со своим пулеметом, боевой машиной, умеющей говорить лишь на языке огня и смерти.
– Прощай, серый Брат, – прошептал Артем. После чего закинул за плечо трофейный автомат и направился следом за отступающим отрядом.
Бегать по развалинам без особой надобности – дело неблагодарное, можно не только ногу, но и шею сломать. То и дело обломок кирпича норовит рассыпаться под подошвой, кусок арматурины того и гляди в ногу вопьется, или же под слоем мха окажется трещина, в которую запросто можно провалиться по пояс.
Но когда надобность есть, бегать должно и нужно, потому как из двух зол выбирают меньшее. Правда, лучше все-таки не нестись сломя голову, а идти быстрым шагом, что позволяет даже в сумерках рассмотреть, куда можно ставить ногу, а куда лучше не стоит.
Отряд в ускоренном темпе пробирался меж обломками зданий. Несколько раз позади раздавались короткие пулеметные очереди, сразу же заглушаемые ответным тявканьем автоматов. Каждый выстрел «Печенега» отдавался болью в сердцах отступающих, но все продолжали идти вперед, понимая – минуты их жизни оплачены кровью того, кто сейчас ведет последний бой с превосходящими силами противника. И если они погибнут сейчас, не отомстив, значит, Данила зря заплатил столь высокую цену, и некому будет после отдать долг его врагам. И спасать Кремль будет некому, а ведь именно об этом просил раненый дружинник… перед смертью.
Длинная очередь вспорола вечерний воздух, слабым эхом простучала в развалинах – и пулемет позади замолк.
– Вечная память, – тихо сказал Ион.
– Что дальше? – прохрипел Шерстяной, которому приходилось нелегко под весом трофеев и слегка похудевшего рюкзака с шамиритом.
– Дальше надо разделиться, – не оборачиваясь, произнес Снайпер. – Артем ясно сказал: основная цель погони – я. Вы даете крюка и идете в Кремль, предупредить его жителей о том, что готовится в «Олимпийском». Я же постараюсь увести преследователей подальше.
– Не пойдет, – сказал Артем, сам удивляясь собственной наглости. Поймав удивленный взгляд Снайпера, он слегка стушевался, но тут же взял себя в руки и пояснил: – Мутант-телепат дал приказ преследователям уничтожить весь наш отряд. Я точно знаю – муты и роботы не отступятся, пока не перебьют нас всех. Не дойти нам до Кремля…
– Я есть знаю, что делать, – неожиданно подал голос Колян. С автоматом, зажатым в единственном оставшемся манипуляторе, грязный и помятый, серв выглядел довольно комично, несмотря на трагичность ситуации. – Я есть знаю, – повторил он, на бегу возбужденно размахивая оружием. – Перед тем как нас
