– Малинка, ты что, знаешь хорошую гадалку? – выглянула из секретариата пани Чеся.
– Мою бабушку.
– Тогда запиши и меня, ладно? Вместе с паном профессором.
– Я еще не уверен, что пойду, – пробурчал профессор.
– Тут нечего стесняться, – защебетала пани Чеся. – Все великие этого мира ходили к гадалкам. Политики, диктаторы… О, простите! Я вовсе не имела в виду, что пан профессор… – Пани Чеся прервалась, ища подходящие слова. Но, видно, в голову ей ничего не пришло, так как она сменила тему: – Малинка, ты слышала про Пызяка?
– Да, что он разбился.
– Нет.
– Не разбился?
– Разбился, но я собиралась сказать не об этом. Поступили самые последние сведения. Сенсация. Жена доктора Пызяка привезла с Канар его останки, точнее сказать, то, что удалось собрать, а именно голову. Сделали вскрытие, даже не знаю зачем. Ну и все стало ясно.
– Что ясно? – заинтересовался профессор.
– Почему наш доктор Пызяк так обошелся с Касей и несколькими другими студентками. Потому что, мои дорогие, у него была опухоль, опухоль лобной доли мозга.
Ну не поразительно ли? Маленький вырост величиной с вишню может превратить человека в изверга.
В среду объявили результаты. Я прошла! И вдобавок мне назначили стипендию – целых 800 злотых. Яспер дал мне выходной, чтобы я оформила все бумаги в институте. Это прошло молниеносно, пани Чеся вручила мне аспирантский матрикул, и я отправилась в обход по библиотекам. Я продлила четыре читательских билета, записалась в две новые библиотеки. Научную я оставила на самый конец, учитывая сложнейший процесс получения там книг.
Борьба за книгу
Прежде чем устремиться в каталог, то есть в зал, до краев заполненный библиографическими карточками, следует избавиться от верхней одежды. Но внимание! Если – о ужас! – на твоем пальто или плаще отсутствует вешалка, то даже и не пытайся приближаться к гардеробу. Ты только зря потратишь драгоценное время – свое, гардеробщиц и других участников гонки. Лучше приди сюда снова, когда приведешь свою верхнюю одежду в требуемую норму. Но если же драгоценная вешалка у тебя наличествует, можешь смело становиться в очередь. Сними пальто заранее и держи его, готовая подать гардеробщице. Дополнения сложи отдельно в полиэтиленовый мешок, иначе рискуешь стать участником нижеследующего обмена репликами:
– Не засовывать шапку в рукав, а то выпадет и пропадет. А я платить за нее не собираюсь.
– Да вы ничем не рискуете, тут же написано, что библиотека не несет материальной ответственности за оставленные вещи.
– Не умничать, а положить шапку куда положено. Куда?
– В… в библиотеку.
– Мне нужно знать точно. Скорей, тут выбирать нечего, это не кафе!
– Ну-у… в каталог, а потом, может, в журнальный зал.
– Даю номерок для идущих в каталог, потом следует обменять. За потерю штраф! Дальше!
Сжимая в ладони бесценный номерок, ты по крутой лестнице всходишь на второй этаж. Входишь в зал, где находится каталог, и смиренно ждешь, когда освободится компьютер, чтобы выбрать из меню то, что ты хочешь взять. Через час тебе удается заполнить два десятка требований. Бросаешь их в коробку, напоминающую почтовый ящик, и они летят куда-то вниз. Я всегда представляла, как они медленно, подобно осенним листьям, падают внутри узкой трубы. Попадают они на дно сборника, находящегося в огромном подвальном зале, полном стеллажей с книгами. Между стеллажами молча бродят библиотекари. У каждого на голове шахтерская каска с фонарем, а в руке пачка требований, выбранных из сборника. Найдя нужную книгу, он кладет ее на один из множества конвейеров, а те поднимают книги на поверхность.
Процесс поиска книг длится два часа, которые нужно как-то убить. Лучше всего, развлекаясь заполнением следующих требований. Наконец идешь в абонемент и начинаешь с поиска возвращенных требований. Вот они, твои, украшенные следующими надписями: «выдано», «требование заполнено неверно», «книга в переплете», «неразборчиво», «отсутствует номер читательского билета!!!», «выдается только в читальном зале».
Итого по шестнадцати требованиям отказ. «Не так уж плохо, – думаешь ты, – четыре книги я все-таки получу». Подаешь свой читательский билет. Библиотекарь приносит книжки.
– Подождите, я проверю, нет ли каких-нибудь ограничений.
И он принимается просматривать книги.
– Эта только в читальном зале, – объясняет он, – брошюры мы не выдаем на дом. Эту тоже нет, она издана до семидесятого года.
– Хорошо, я возьму остальные две.
– Минуточку, а что вы изучаете?
– Управление.
– А это книжка для детей. Выдается только студентам педагогического и дошкольного факультетов.
– Ну что поделать, – обреченно говоришь ты, – отложите. А последняя?
– Эта? – Лицо труженика абонемента озаряется гордостью. – Эту мы можем вам выдать.
Последующие дни мы вместе осматривали город. Я даже не подозревала, что в Кракове столько памятников архитектуры. Но спасибо датским путеводителям.
– Знаешь, Малина, – заметил Яспер, – получается, не ты мне, а я тебе показываю город.
– Возвратить деньги?
– Да я же пошутил.
Мы сидим в китайском ресторане. Короткий перерыв на ланч.
– Что заказываем? – спросила я.
– Безразлично, – ответил Яспер, – потому что все будет иметь вкус курятины. С большим количеством глютамината натрия.
Мы сделали заказ. Девушка в платье с драконами принесла на подносе две тарелки. Мне – жареные овощи с макаронами, Ясперу – рис с овощами и рыбу.
– Вкусно? – поинтересовался он.
– Хочешь попробовать? – предложила я.
– Хорошо. А я тебя угощу своим. Ну как?
– Не вижу разницы. Курица, проростки сои, грибы мун, глютаминат натрия.
– Но у меня грибов чуть побольше. – Яспер внимательно разглядывал накрошенные овощи.
– Поэтому ты больше заплатил.
– На целых семь злотых. Не знаю, выгодная ли это сделка.
Мы продолжили есть. Вдруг Яспер оторвал взгляд от тарелки.
– Что ты делаешь завтра вечером? Когда стемнеет?
– Скажи мне это, – ответила я цитатой из фильма.
– Мы могли бы встретиться?
– Вполне. – Вот идеальная гидесса. К услугам двадцать четыре часа в сутки. И не задает никаких вопросов.
– Наверно, ты хочешь знать, почему когда стемнеет?
– Шеф платит, шеф имеет право.
– Понимаешь, Малина… Я бы хотел серьезно поговорить с тобой, и мне необходим соответствующий настрой. Иначе я просто не смогу сказать.
– Понятно.
Мы покончили с нашими порциями. Яспер заплатил, и мы вышли. Наполненные курятиной, жареными овощами, соевыми проростками, глютаминатом натрия. Яспер – грибами мун, а я – любопытством.
О чем он хочет поговорить? А вдруг он влюбился? Надеюсь, нет. Хоть Яспер и мужик что надо, во мне ничто не дрогнуло. А может, и негде дрогнуть?
