ОРФЕЙ О, нет! Когда могу я петь, я буду И в царстве мертвых петь - с мольбой к богам Несправедливость явную исправить. ЭВРИДИКА Как Прометей, вступил ты в спор с богами? ОРФЕЙ Не в спор вступил с богами, я пою, И жизнь в тебе трепещет, Эвридика! Ты песнь моя и лира, ты вне смерти, Когда душа бессмертна и возможно Рожденье новое - и в теле прежнем, Поскольку юно, расцветая вновь, Как по весне цветы и все живое! Души, растревоженные диалогом влюбленных, проносятся, как буря, увлекая за собой и тень Эвридики.
ГОЛОСА Орфей! Ты песен не допел чудесных! Вернись-ка в свет! Аида не минуешь. ОРФЕЙ В чем справедливость высшая, о, боги? Лишь в жизни, возвращающейся вновь, В рожденьи новом - в красоте нетленной! И в чем же смысл существованья мира Подземного, как не в ключах, струящих До гор и моря воды, жизнь дающих? (Поет, играя на лире.) И нимфы оживают по весне. А Эвридика смертна - в наказанье мне? Я смертный, жизнь мою взамен возьмите, А ей весну предвечную верните! ХОР МУЗ Орфей то плачет, то поет, Неведомо куда бредет, Не в силах вынести разлуки, Что горьше смертной муки. И песнь его, Как волшебство, Живит мир теней. Персефона К богам взывает, и Плутона Она пугает, что конец Его владычеству несет певец. Хотя та мысль казалась дикой, Бог счел за благо: с Эвридикой Орфея отпустить назад, Туда, где жизнь цветет, как сад. (Пляшет на лугу Елисейских полей.) Аид, как в сумерках ущелья; Гермес, Орфей и Эвридика по извилистой тропе среди скал выходят к свету.
ГЕРМЕС Совет богов собрался на Олимпе По случаю, какого я не помню, Так ты, Орфей, всех всполошил в Аиде Игрой на лире, к жизни всех зовущей, И речью с Эвридикой в унисон, Что Персефона плакала навзрыд, Плутона обвиняя в похищеньи, Пусть честь царицей быть и велика Над третью мира, с Герой наравне, Но счастлива была бы на Олимпе В сияньи дня и вечного эфира. Плутон взмолился: "Что могу я сделать?" - "С Орфеем Эвридику отпусти!
