домой по улочкам с торговыми автоматами, сквозь запах жареной рыбы и звон колокольчиков, мимо стариков в панамах, домашних хозяек с грудными детьми за спиной и школьниц — темнокожих, как гостьи из Пакистана.
Кэндзи был уже на полпути к «Роял гарден хейтс», когда с ним поравнялся черный «мерседес» — там сидели двое в темных очках. Один из них что-то говорил в телефон. Кэндзи смотрел перед собой, делая вид, будто не замечает.
— Не рановато ли идешь домой?
Кэндзи взглянул на говорившего: огромные плечи, лба почти нет, ну, просто горилла.
— Э… Наверное.
— Что случилось? Заболел?
— Нет… То есть да… Очень болит живот.
— Давай подвезу.
— Спасибо за предложение, но мне полезно проехаться на велосипеде.
Кэндзи изобразил искреннюю извиняющуюся улыбку, какая бывала на его лице при беседах с рассерженными клиентами. Но горилла распахнул дверцу машины, больно ударив Кэндзи по ноге. Кэндзи вильнул рулем, потерял равновесие и свалился на землю. Порвались брюки, и на ноге образовалась ссадина. Горилла вылез из машины и стоял возле, досадливо глядя сверху.
— Смотри, что ты сделал с дверцей, — злобно сказал он. — Краска поцарапана. Ты представляешь, во что обойдется заделать царапину?
Кэндзи взглянул на гладкую блестящую поверхность. Следов на ней не было.
— И велосипед поломал. Тебе нужен новый…
Горилла схватил велосипед Кэндзи и перебросил через забор на рисовое поле. Велосипед плюхнулся.
— Ну вот, — сказал горилла, вытирая руки платком. — Мы довезем тебя прямо до дома и чуть подальше.
Чуть не час «мерседес» катил по каким-то улочкам, пригородным шоссе и дорогам Большого Токио. Кэндзи потерял ориентировку. Ехали молча. Гориллу клонило в сон на заднем сиденье рядом с Кэндзи, его напарник следил за дорогой. Оба жевали жвачку.
Кэндзи пытался убедить себя, что ничего не боится, но бесполезно. Якудза лучше не попадаться. В «Маруити» все знали историю о начальнике отделения, который посоветовал синдикату якудза приобрести акции некоего биотехнологического предприятия, перед тем как оно лопнуло. Дело было девять лет назад, но люди еще гадают насчет того, что именно произошло с управляющим. То ли его скормили караульным собакам, то ли выбросили из самолета в Осакский залив. А может, он покоится в бетоне под фундаментом нового вокзала?.. Достоверно лишь то, что его нигде нет и никаких рекомендаций он никому уже не дает.
Кэндзи подумал о сотнях миллиардов иен, выдуваемых из рынка, вспомнил лицо Сугаи и лица своих родителей, ждущих у телефона вести о том, что с ним произошло… И когда «мерседес» остановился перед светофором на оживленной улице со множеством магазинов, он, рванувшись, нажал ручку и распахнул дверцу машины.
— Что делаешь, болван?
Горилла схватил его за плечо. Кэндзи повернулся и локтем ударил в лицо этого человека. Тот крякнул, но захвата не ослабил. Водитель мельком обернулся, выжал сцепление, двигатель взревел, Кэндзи вывернулся, оставив в руке гориллы оторванный рукав, и выбросился в открытую дверь.
Он услышал визг шин, увидел перед собой асфальт, от удара у него перехватило дыхание, и он перекатился к тротуару, ощутив жгучую боль в плече. Вскочив на ноги, он бросился под арку магазина.
Сзади послышались крики и треск захлопнутой дверцы. Рука была сломана, он это знал точно. Ему приходилось прижимать ее к груди, чтобы унять приступы боли. Хорошо, что целы ноги.
— Вернись, паскуда!
Горилла следовал в нескольких метрах. Кэндзи прорвался сквозь толпу щебечущих школьниц к залу «пачинко», расцвеченному яркими огнями. Оттуда неслась маршевая музыка.
Народу там было полно. Перед игровыми автоматами, стоящими в пять рядов, толпились студенты, домохозяйки, таксисты, уличные торговцы в заляпанных передниках, служащие в синих костюмах. Многие смотрели, как под гипнозом, на каскады серебряных шариков прыгавших среди штырьков игрового поля.
Кэндзи метнулся в проход между автоматами. Ни один из играющих не взглянул на него.
— Ну погоди, гаденыш…
Горилла возник в конце прохода. В его руке был зажат лом, как древко копья.
Кэндзи переметнулся в соседний проход и снова увидел гориллу с ломом, который казался в его руке невесомым.
Неожиданно слева от Кэндзи человек, сидевший у автомата, вскочил со стула и заплясал.
— Банк, — закудахтал он.
Играющие со всех сторон бросились к нему посмотреть, как взвизгивает и вспыхивает лампами механизм, извергающий лавину серебряных шариков. Кто-то передал ведро, чтобы собрать те, которые не уместились в поддоне.
Горилла запутался среди игроков у автомата, продолжающего извергать шары.
— Прочь с дороги, болваны, — рявкнул он и оттолкнул какую-то женщину.
Он пнул ведро, и в мгновение ока шарики разбежались по полу, он заскользил на них, замахал руками и грохнулся…
— Сволочи, — заревел он, падая.
Он ударился головой об автомат, и на момент стало тихо. Кэндзи бросился к выходу.
На углу аркады у остановки стоял отправляющийся автобус. В него устремились школьницы в форме. Кэндзи протиснулся в самое начало очереди. Внутри автобуса, оказалось что, все места уже заняты.
— Еще три места, — крикнул водитель. — Не надо толкаться. Через десять минут подойдет следующий.
На подножке автобуса уже стояли две девочки. Кэндзи протиснулся между ними, оттолкнув при этом привлекательную девочку лет шестнадцати с горшком бонсай[17] в руках.
— A-а! Грубиян!
— Бедняжка… Какой нехороший старший брат!
— Так нельзя, нахал!
— Остановить его!
Несколько рук уцепились за его рубашку, стараясь столкнуть. Сзади что-то било по ногам.
Кэндзи мотнул головой, обернувшись назад. К его ужасу, из проулочка показался капот «мерседеса», объехавший квартал. Если девочки стащат его с автобуса, водитель машины тотчас увидит его.
Они были удивительно сильными. Девочки, стоявшие впереди на ступеньке, спихивали его, давя ему в грудь ягодицами. А девочки сзади выдернули рубаху из его брюк, тянули ее и дергали. Они царапали ему спину.
Кэндзи был вынужден немедленно действовать и, мягко говоря, нетрадиционно. Он сунул свою уцелевшую руку под юбку ближайшей девчонки, пинавшей его с подножки, и втиснул два пальца вверх и внутрь.
— Ай! Бесстыдник! — заорала она.
— Как не стыдно! — вскричала другая.
Они рванулись от него, не помня себя. Кэндзи протиснулся в автобус, и двери за ним с шипением закрылись.
— Извините, — сказал он смиренно. — Я торопился.
— Подонок!
— Извращенец!
— Невоспитанный старший брат!
В автобусе находилось примерно тридцать школьниц. Они накинулись на Кэндзи, всячески ругая его.
