зверье кишмя кишит — сожрут, и глазом не успеешь моргнуть…
Помахав вознице на прощание, Тряпичник послушно опустился на четвереньки и пополз к дыре, через которую выбрался в лесную чащу.
Спуск оказался куда сложнее и дольше, чем они ожидали. Когда брат и сестра наконец спрыгнули на землю, дневной свет едва пробивался сквозь серый туман и густую листву. Болотистая местность показалась им мрачной и враждебной. Опасность могла подстерегать буквально на каждом шагу.
Посмотрев вверх, дети увидели сломанные сучья и обширную, с рваными краями брешь, которую, падая вниз, пробили телами громадные колченоги. Они поняли, что в поисках Дрейгара им придется облазить едва ли не пол-леса.
— Чтобы не заблудиться, нужно оставлять на деревьях зарубки, — шепотом сказала Тайя.
Локрин кивнул.
Вытащив ножи, они осторожно двинулись вперед, время от времени делая на стволах засечки. Путь сквозь джунгли оказался еще более утомительным: приходилось продираться сквозь сплетение лиан, перелезать через поваленные деревья. Несколько раз до них доносилось что-то похожее на слабое «ау- у!..», но откуда — определить было невозможно.
Прошло полчаса, не меньше, а они все еще не обнаружили никаких следов. Постепенно их начал охватывать страх.
— А что, если он еще там, наверху? — словно рассуждая сам с собой, пробормотал Локрин.
— Тут можно бродить до скончания века, — откликнулась Тайя, присев отдохнуть на замшелый камень. — Что нам делать? Может, снова поднимемся наверх?
— Кажется, другого выхода у нас нет. К тому же там остались Трантль с Тряпичником…
— Если они вообще живы… Кто были нападавшие? Может, люди Луддича?
— Понятия не имею, — фыркнул Локрин. — Может, обыкновенные охотники. Никогда не поймешь, что у этих рэнсников на уме… Если снова придется карабкаться наверх, это может занять у нас полдня.
Тайя всхлипнула и отвела глаза. Локрин с удивлением взглянул на сестру и осторожно присел рядом. Девочка поспешно отвернулась, ее плечи затряслись от рыданий.
— Что нам теперь делать? — горестно воскликнула она. — А вдруг Дрейгар и правда погиб? Мы даже не знаем, где находимся. Да еще мама с папой оказались заперты в этой проклятой горе!.. Я больше не могу! Я хочу домой!
Пытаясь успокоить ее, Локрин обнял девочку за плечи, но чувствовал, что и сам теряет присутствие духа. Особенно его угнетал вид рыдающей сестры, которая раньше никогда не унывала и перед которой он всегда хорохорился, старался выглядеть храбрецом. Теперь он мог рассчитывать лишь на себя.
— Перестань, пожалуйста… Все будет хорошо, — неуверенно пробормотал он, сам не веря в то, что говорит.
Локрин обнял сестру, а она прижалась к нему. Оба черпали энергию друг у друга.
— Все будет хорошо, — повторил он. — Но здесь оставаться нельзя. Может быть, Дрейгар приземлился где-то неподалеку или застрял между ветвей. Давай заберемся повыше и попробуем поискать его сверху.
Тайя кивнула и вытерла слезы. Затем, воспользовавшись способностью мьюнан менять цвет, привела в порядок покрасневшие от слез глаза, и, как бы подтверждая, что она совершенно успокоилась, даже ободряюще похлопала брата по плечу. Удивительное дело: чтобы улучшить настроение, иногда достаточно хорошенько выплакаться.
— Давай изменим внешность, — предложила она.
Локрин кивнул и достал из-за спины сумку с инструментами.
Конечно, обшаривать каждое дерево сверху донизу было делом слишком хлопотным, поэтому они решили обыскать несколько ближайших деревьев. К тому же влезать на дерево куда труднее, чем слезать. Чтобы как-то упростить этот процесс, нужно было использовать любую возможность. Вот почему они занялись конструированием для себя новых тел.
К сожалению, дядюшка Эмос не успел смастерить полный набор инструментов, поэтому Локрину и Тайе приходилось импровизировать: что-то менять или изобретать прямо на ходу. К тому же работать приходилось в сумерках, в тумане. Однако это их ничуть не смутило. Знакомая работа даже взбодрила и успокоила маленьких мьюнан, — как это часто бывает, когда, оказавшись в трудных обстоятельствах, человек принимается за дело, которое знакомо ему с малых лет.
Несколько раз им чудилось, что из леса доносится далекое «ау-у!..», но, когда прислушивались, все смолкало. Только птицы шелестели в листве да мелкие зверушки копошились в кустах.
Мало-помалу, чтобы было удобнее лазать по деревьям, дети вылепили себе новые тела. Ноги укоротили, а руки, наоборот, значительно вытянули. Пальцы на руках и ногах получились длинными и хваткими — с цепкими когтями. Кроме того, у них появилось несколько хвостов, при помощи которых тоже можно было цепляться за ветки. Локрин предложил обзавестись еще и клыками, подобными тем, которыми горные крысы, обитающие в Картранских Горах, ловко цепляются за скалы. Когда он смастерил себе парочку таких клыков, Тайя не удержалась и прыснула от смеха.
— Что смешного? — смущенно пробормотал мальчик, с трудом двигая челюстями с огромными клыками. — Как я выгляжу?
— Ты похож на крокодила, у которого в пасти застряла рогатая коза, — с улыбкой ответила девочка. — Если собираешься воспользоваться своими клыками, то, по крайней мере, сделай потолще шею. Иначе, как только ты попробуешь на них повиснуть, у тебя просто оторвется голова.
Локрин хотел обидеться, но не выдержал и тоже расхохотался. Перед ним снова была прежняя Тайя — насмешница и шутница.
Когда новые тела были закончены, в качестве последнего штриха дети занялись маскировкой, раскрасив себя в зеленые, бурые и темно-коричневые тона. Теперь они практически сливались с травой и листвой.
Складывая магические инструменты в сумку, они услышали какой-то странный звук и, встревоженные, вскочили на ноги. Это было что-то среднее между поросячьим визгом и хриплым лаем. Тишину прорезал один вопль, потом ему ответил другой, третий.
— Это же ганады! — в ужасе ахнула Тайя.
— Они еще далеко, — прошептал Локрин. — И может быть, ищут совсем не нас.
— Все же лучше скорее отсюда убраться!
Забросив за спины сумки с инструментами, дети поспешили к ближайшему дереву.
Приняв обличье акалока-падальщика, Эмос кружил над хутором тетушки Шельды. Он даже точно не знал, что именно высматривает среди густых лесов. Они и так потеряли непростительно много времени. Если бы все с самого начала не пошло наперекосяк, они бы уже давно были у пещеры.
Сколько ни старался, Эмос до сих пор не мог понять, что именно восстановило против них Луддича и рэнсников.
Усталость давала себя знать. Ни разу за несколько суток он толком не выспался. Однако Эмос не мог позволить себе отдыха — до тех пор, пока Микрин и Найялла находились в смертельной опасности. Он лишь надеялся, что Дрейгару удалось разыскать детей. На него он мог положиться, как на себя самого. Друг сделает все, что в его силах.
Опустившись немного ниже, Эмос парил над дорогой, которая вела к Пещере Отшельника. Что-то в кустах показалось ему подозрительным, и он зашел еще на один круг. На этот раз он разглядел за кустами нескольких рэнсников. Этого еще недоставало! Насколько ему было известно, рэнсники никогда не охотились вдоль дорог. Сомнений быть не могло: они решили устроить кому-то засаду.
Покружив над ними, Эмос полетел дальше. Может, они охотились за двумя грузовиками? Неужели Луддич все-таки решил во что бы то ни стало их разыскать и схватить? Немного погодя он обнаружил еще нескольких маскирующихся рэнсников. Сверху ему их было видно как на ладони.
В следующий заход он поднялся как можно выше и снова огляделся. На запад вела еще одна дорога. Она тянулась от предгорий к Топким Болотам. По этой дороге они собирались пройти до того, как за ними увязались рэнсники. Взмахнув крыльями, он устремился на запад, хотя уже догадывался, что вряд ли
