Почему много лет назад я вышла из метро и пошла пешком, не стала дожидаться троллейбуса, задела обо что-то ногой, порвала колготки, вернулась к метро, зашла в маленький магазинчик, долго искала новые колготки, ничего не купила — там были ажурные, блестящие, черные, с бабочками, а обычных, тонких, невидимых на ноге не было. И я пошла домой, прикрывая дырку большой сумкой с конспектами и книжками, шла пешком по той же дороге, на которой пять минут назад споткнулась, а какой-то молодой человек с веселыми темными глазами спросил меня:
— Вас укусила собака?
Зачем я пошла пешком, зачем вернулась за колготками, почему я вообще в этот вечер так рано возвращалась домой, сидела-сидела в библиотеке, вдруг встала в семь часов и ушла? Чтобы через семь лет после этого родить Варю. Чтобы Саше Виноградову было о чем спросить хорошенькую студентку, спешащую с дыркой на коленке навстречу своей судьбе… Я часто вспоминаю этот вечер, определивший всю мою жизнь. Вечер случайностей. Я не могу себе представить свою жизнь, по крайней мере, прошлую, без Саши Виноградова. А всего этого могло не быть, если бы я просто дождалась троллейбуса. Саша случайно оказался в нашем районе. И тоже шел к метро пешком, решил прогуляться.
Неужели можно вот так повернуть линии судьбы и познакомиться, дав объявление в газете? «Ищу девушку в рваных колготках, симпатичную, верную, непритязательную, готовую ждать годами и не дождаться — меня, лучшего из мужчин…» А я ищу — кого? Одна мысль о том, что сейчас я буду перебирать фотографии мужчин, которым предложу в будущем со мной спать, повергала меня в ужас.
— Не боись, — подмигнула мне интеллигентная Нелька и смело набрала название сайта. — Я, знаешь, сколько раз сюда лазила? Когда Федор совсем уже наглеет. Вот, думаю, найду себе человека и уйду!
— Нашла?
Она засмеялась.
— Но я же Федора люблю, ты знаешь. Мне остальные не нравятся… Так, вот смотри, сейчас мы анкетку на поиск заполним. Возраст — до сорока пяти. Старперы нам ни к чему, с их инсультами и горшками… Русский? Да. Для брака? Да. Или серьезных отношений… Так… Ну вот, смотри сколько… Давай на фотографии взглянем…
Чем больше мы смотрели и читали, тем тошнее мне становилось. Этот пишет «Зарабатываю врачеванием, предпочитаю барышень, извините, не стареньких», у другого — морда такая испитая, что позвонить ему может лишь такая же любительница абсента… Тот называет себя «Пусиком», этот пишет, что ищет женщину для брака, но предупреждает: «Люблю сладенькие попочки с курчавыми волосиками». Хороший муж будет, с таким солидным опытом исследования попочек.
Наконец Нелька выбрала двух москвичей — Олега и Юрия, обоих сорока двух лет, с очень обтекаемыми объявлениями, вполне скромными. По фотографиям ничего понять было нельзя, кроме того, что у них нет усов, бороды и внятных следов порока на лице. Один даже показался мне слишком растерянным для виртуального знакомства.
— Так, писать письма мы им не будем. Смотри, оба дали телефоны. Причем домашние. Порядочные люди, раз городские номера дают. Ну что, звоним?
— Давай ты, а, Нель? Но вообще это бред.
— Никто тебя не заставляет сразу с ним спать. Встретишься, почувствуешь, что ты — красивая женщина, что вокруг много мужчин… Других… — она взглянула на меня. — Звонит?
— Кто?
— А есть еще кто-то?
— Нет, — почему-то мне не хотелось рассказывать Нельке о Жене, тем более — о Толе Виноградове. — Никто вообще не звонит. Даже мама.
— Ну мама — это ладно… А Виноградов — свинья… Да. Но ведь ты знаешь — чем дольше он отсутствует, тем сильнее потом влюбится в тебя.
— Да, Нель. Но мне дальше будет не тридцать семь, — наоборот — тридцать девять. И дальше — сорок.
— И что? Он так к тебе привык, что не видит твоих морщинок. Да их и нет пока… не очень заметно…
Я не стала спорить, жалея Нельку. Мы с ней ровесницы — по поколению, а по возрасту она даже на год старше. Я-то знала и знаю, что только женщина может нежно любить отвислый живот и тяжелый запах стареющего тела своего возлюбленного, которого она знали юным и стройным. А уж что касается мужчин… Редчайшие мужчины с нежностью гладят трогательные морщинки любимой девушки и не видят, что их девушке уже шестьдесят три.
Мужчины беспощадны и жестоки, как сама природа. Страсть не может превратиться в нежность. Если нежность была с самого начала, она может остаться и заменить остывшее влечение. Если же ее и тогда не было — то кроме раздражения и отвращения искать в том же мужчине, который томился и маялся от любви — нечего.
— Все. Давай, звоним, — она набрала первый номер и дала мне трубку.
— Алё, — ответивший мужчина, похоже, спал.
— Здравствуйте… — я посмотрела на Нельку, она ткнула пальцем в имя «Олег», — Олег. Вы давали объявление в Интернет? О знакомстве?
— Да-да… Добрый… — он запнулся, видимо, размышляя — вечер, день ли. — Сейчас, минуточку…
Я услышала в трубке кряхтение, шорохи, скрип двери, потом звук льющейся воды и поняла, что он пошел с радиотелефоном в… ванную комнату, скажем так. Вот и познакомились. Я подождала.
— Слушаю, да… — он откашлялся. — Вас как зовут, барышня?
— Меня зовут Лена.
«И меня уже тошнит», — могла бы добавить я.
— Хорошо, Леночка. Вам сколько лет?
— Тридцать восемь.
— И вы не замужем?
— Нет.
— А дети есть?
— Да, дочка.
Нелька замахала руками, показывая на мой живот — чтобы я не говорила о своей беременности.
— М-м-м… Да. А волосы у вас какого цвета? Не черные?
— Нет.
— Это хорошо. А вы можете сейчас ко мне приехать?
— Сейчас? — я посмотрела на Нельку. — К вам?
— Ну да. Хотелось бы познакомиться поближе, повидаться. Или завтра… Вы могли бы мне помочь для начала разобрать лекарства.
— Лекарства?
Нелька вытаращила глаза. Потом хлопнула себя по коленкам и побежала на кухню за второй трубкой.
— Ну да. У меня тут куча лекарств осталась от жены. Жена умерла. Болела. Вот, и надо разобрать — что выбрасывать, а что пригодиться может. А то я сам никак что-то не пойму. А не будешь же выбрасывать добро…
— Не будешь. Вы извините, Олег, я, наверно, зря позвонила. Извините меня.
Я перевела дух и посмотрела на Нельку.
— Ничего. Лиха беда начало.
— Ага — первый блин комом, а второй — поперек горла.
— Это мы ещё посмотрим! — сказала Нелька и сама набрала номер. — Ты молчи и слушай, а я буду разговаривать. А то ты что-то бледная сидишь. Как бы не упала.
Второй, Юрий, тоже оказался дома и словно ждал звонка.
— Алё, — ответил он сразу и подозрительно тонким голосом.
— Алло, это Юрий? — довольно строго спросила Нелька. — Я по объявлению.
— Но я не давал объявлений, — ответил мужчина.
