впрочем, вскоре затянули невесть откуда взявшиеся тучи – закапал, забил по навесу дождь.
– А все-таки мы неплохое место нашли, – довольно прошептал Егор, укладываясь спать рядом с Амандой. – Ну, как отвар – помог?
– Конечно, помог! Не так уж и часто я теперь кашляю, – под храп монахов тихо отозвалась девушка. – А вот тот, Игнасио… Слышите? Ох, бедолага!.. Я ему показала траву, сказала, где растет. Он понял – смышленый. Да! Нам монахи котелок дают – насовсем. Сказали – Христа ради пользуйтесь.
– Выпросила? – улыбнулся князь.
– А вот и нет! Пожаловалась только: мол, потеряли свой котелок.
Вожников ласково обнял девушку, прислушиваясь к мерно падающим дождевым каплям, нагоняющим необъяснимую тоску и сон.
– Хороший навес – почти не протекает. Только вон там, где костер…
– Ничего, утром разведем новый.
Аманда кашлянула – уже не с таким надрывом, как раньше, и, словно в ответ ей, зашелся в сухом кашле юный послушник Игнасио.
– Ох, бедолага… Знаете, а он мне свой амулет подарил – красивый! – засыпая, протянула девчонка. – Показать? Вон…
Егор нащупал деревянную облатку с вырезанными латинскими буквами. Кажется – «И»… ну да – Игнасио… и еще что-то… «С» и «Я». Святой Яго! Ну да – монастырь.
– Пусть хоть завтра по пути травки нарвет, – слушая кашель послушника, жалостливо вздохнула Аманда. – Не хуже молитвы поможет, я знаю.
– Ты ж у нас знахарка, – пошутил молодой человек. – Господи, неужто завтра в дождь придется идти?
– Да не будет никакого дождя, – убежденно шепнув, Аманда заворочалась, устроилась поудобнее, положив голову на широкую грудь князя. – Точно говорю – не будет. Я знаю.
Девчонка как в воду глядела, а может, и вправду знала, колдунья же – уже с раннего утра в прозрачно-голубом небе вовсю сияло солнышко, а жалкие остатки густо-фиолетовых туч поспешно бежали в горы, где и сгинули, смешиваясь с тающим туманом.
– Не зря вчера молились! – разводя костер, довольно заметил Ансельм.
Его напарник Игнасио, закашлявшись, схватился за грудь, но, увидев Аманду, сразу заулыбался:
– А ведь помогает твоя трава, помогает! Я запомнил, где растет, – сбегаю, ежели брат Гонсало разрешит.
– Пойдем у него вместе спросим.
– Беги, – внимательно выслушав Аманду, старый монах посмотрел на послушника. – Прямо сейчас и беги… бегите вместе с Ансельмом. А мы тут пока соберемся, пока помолимся, да и потом не торопясь пойдем – там, у ручья, догоните.
– Догоним! – не сдержавшись, радостно завопил Ансельм. – Конечно, догоним, верно, Игнасио? Травы нарвем и догоним…
Испрося благословения, послушники убежали, тепло простившись с Амандой и князем. Старый монах лишь головой покачал:
– Ах, юность, юность… Еще много чего предстоит пройти этим мальчикам, чтобы стать настоящими монахами и жить ради славы Христа. Много…
Щурясь от яркого солнца, юная ведьма исподволь расспрашивала собирающихся монахов о предстоящей дороге, запоминая, где какая деревня, где лучше остановиться на ночлег, где запастись водой.
Они расстались друзьями – паломники из Таррагоны и беглецы – и долго еще махали друг другу руками, пока монахи наконец не скрылись в густых зарослях орешника и дрока.
– Пора и нам. – Подойдя ближе, Аманда взяла князя за руку: – Идемте, ага?
– Да, – кивнул Егор. – Пошли. Спасибо монахам за котелок. Интересно, найдут послушники твою травку?
– Найдут! – Девушка усмехнулась, приглаживая рукой растрепанные налетевшим ветром волосы. – Я им все рассказала – найдут.
Послушники между тем уже подходили к угрюмому горному кряжу, вокруг которого густо росли кусты бузины и малины, а чуть дальше сплошной зеленой стеной тянулся орешник.
– Жалко, орехов еще нет, – нагнувшись, мечтательно улыбнулся Ансельм. – Эй, братец Игнасио, не это твоя травка? Игнасио… Ты где?
Сорвав стебель с соцветием, послушник выпрямился, обернулся… И вместо Игнасио увидел за своей спиной монаха в накинутом на голову капюшоне, скрывающем половину лица.
– Да хранит вас Господь, святой брат, – вежливо поздоровался отрок. – Вы тут поблизости послушника не видали? Мы вместе были, да он, видать, отстал. Игнасио зовут, худой такой, а волосы – будто солома.
– Игнасио? – Тонкие губы монаха скривились в легкой улыбке. – Конечно, видал. Он там… лежит…
– Как лежит? Отдыхает, что ли?
– Посмотри сам. Да! Хочешь семечек? Угощу. Бери, бери, не стесняйся. Хорошие семечки, тыквенные… Бери!
Глава VI
Манреса
Узкие улочки плыли в зное, поднимавшемся от мостовой и каменных стен домов зыбким серо- голубым маревом. Он заставлял тело покрываться липкой неприятной мокротой, пропитывал одежду тяжелым потом, от которого, казалось, не отмыться никогда.
– Такое чувство, будто меня кто-то руками везде трогает, – со вздохом призналась Аманда. – Липкими такими руками, похотливыми… Тьфу! Попить бы.
– Ты ж пила только что, из фонтана, – удивился Егор. – Не напилась?
– Напилась, – кивнула девчонка. – Но уже снова хочу. Ух и жарит же!
– Ничего! – Молодой человек засмеялся, чуть прикрыв глаза. – Настоящий полярник жары не боится!
– Что-что?!
– Говорю – зато весь твой кашель прошел.
– Так это отвар! И молитва.
– Да-да, конечно, молитва, – покивал князь. – И как я мог забыть? Далеко нам еще?
Аманда изумленно дернулась:
– А я что – местная?
– Так ты же дорогу спрашивала.
– Спрашивала. Сказали – сначала через мост на ту сторону перейти… А где этот чертов мост и далеко ли до него – я не знаю. Эх, выкупаться бы, пот с себя смыть!
– Вот найдем приют, а потом и купаться будем.
Во всем основательный – сказывался жизненный опыт, – князь твердо знал, что сначала дело, а уж потом разные глупости, типа вот купания. Оно, конечно, сейчас пришлось бы очень даже кстати, но сперва все-таки нужно отыскать приют, о котором брат Гонсало рассказывал Аманде… точнее, это она у него все выспрашивала. Приют при монастыре Святого Бернарда, что – как путники недавно узнали – располагался на той стороне города, за мостом.
Манреса-Манрежа, древний, известный еще до римлян город среди крутых зеленых холмов. Каменные стены, многочисленные храмы, развалины римских терм, на главной площади перед неказистым собором – ратуша, точнее, здание городского суда и кортесов – приземистое, сложенное из темно-серых, плотно пригнанных друг к другу камней. Три этажа, коричневая черепичная крыша, довольно мрачный, на взгляд Егора, фасад почти безо всяких украшений, не считая городского герба: внизу – алый крест на серебряном поле, вверху – красные каталонские столбы на золотом. Там, у ратуши, журчал фонтан, построенный, судя по всему, еще римлянами.
Черт! Действительно, пить хочется. Так, что даже голод чувствуется не особо. Ладно уж, это можно покуда и перетерпеть, главное – хоть крыша над головой будет. Подождать дней пять паломников из
