– Думаю, у моста они нас поджидать и будут, – нахмурясь, князь выбрался на песчаную отмель и протянул руку Аманде… да той уже помог Лупано, довольный, как, наверное, никогда.
Что ж, пусть помогает. Вожников поспешно спрятал улыбку – имелись у него планы на этих двоих. Очень хорошие планы, можно даже сказать – матримониальные или как там принято выражаться в широколобых ученых кругах.
Ближе к вечеру беглецы выбрались на берег и, притопив ненужную уже больше лодку, отправились вверх по течению по рыбачьей тропе – идти-то все равно нужно было в горы, на север. Тем более Вожников надеялся, что уж в этой-то стороне их сейчас явно не будут искать: спуститься вниз по реке ради того, чтобы тут же вернуться обратно, – мавры красавчика де Риверы вряд ли смогли бы до такого додуматься, не знали, сволочуги, хорошую русскую поговорку: «Прямо – шесть, кругом – четыре». А еще: «Бешеной собаке триста верст – не крюк».
– Вы лодку-то где взяли? – взобравшись на кручу, оглянулась Аманда. – Украли, поди?
– Нет, купили, – съязвил Беззубый Альваро. – Конечно, украли… Малыш Фелипе ее так по реке и вел, а мы за вами следили.
– Лоскутки развешивали, понятно.
Девушка улыбнулась и – который раз уже – бросила лукавый взгляд на Лупано, выглядевшего сейчас как настоящий мачо: разодранная на груди рубаха, подвернутые до колен штаны, башмаки из доброй свиной кожи – чтоб зря по горам ноги не сбивать. Длинные светлые локоны парня трепал налетевший ветер, а в глазах сияли спокойная уверенность и восторг, который нынче разделяли все.
– А здорово мы все-таки! – хлопнул в ладоши Малыш Фелипе. – Ага?!
Все засмеялись, довольно хмыкнул и князь: что уж тут скажешь – молодцы парни! Вожников от них такого даже не ожидал.
Перевалив через плоский, как стол, кряж, разложили костерок в небольшом ущелье – обсохнуть да запечь на углях пойманную в реке рыбку. Что заметят – не боялись, пастухов вокруг хватало, и те тоже жгли костры, да и мавры отправились в погоню далеко к югу – скатертью дорожка!
Быстро насобирав хворост, беглецы отправились за ветками для шалаша, и вроде само собой получилось, что Аманда оказалась в паре с Лупано – они и ушли дальше всех, к ущелью с журчащим на самом дне ручейком, уселись на плоский камень…
– Темнеет уже, – прошептала Аманда. – Дороги не найдем.
– Сейчас пойдем, – покусав губу, юноша взял девчонку за руку… на большее не осмелился… пока. – Идем, да?
– Идем. Ты помнишь, где ветки?
– Ага…
– Только быстро не иди, ладно? Ой…
– Что такое?! – подросток озабоченно повернулся к неожиданно вскрикнувшей девушке. – Ты ушиблась, да?
– Нога… подвернула немного.
– Ой, идти можешь?
– Не знаю…
– Так обопрись на меня, ага…
Аманда с удовольствием это и сделала, а Лупано, придерживая, обнял ее за талию и покраснел. Впрочем, смеркалось уже и красного лица его никому не было видно – даже хитрой юной ведьме, чего уж говорить об остальных.
– О, и эти явились! – увидав вынырнувшую из кустов парочку, ухмыльнулся Альваро. – Гляди-ка, обнявшись! А где ветки-то?
– Сейчас принесу. У Аманды с ногой что-то.
Сидевший у костра Егор обернулся:
– Я посмотрю.
– Нет-нет, – присаживаясь рядом, возразила девчонка. – Мне лучше уже, к утру, думаю, все пройдет.
– А если не пройдет?
– Пройдет. Я же знахарка, забыли?
Поужинав, беглецы улеглись спать прямо под открытым небом, на ветках, предоставив Аманде устроенный специально для нее шалаш. Мерцая синеватыми углями, тихо таял костер, в темном ночном небе горели звезды, и узенький серп растущей луны покачивался над вершинами близких гор, светясь в легком тумане, словно ближний свет автомобильных фар.
Вожников вдруг вспомнил дом – не этот, на Руси, в Новгороде или в Заозерье, а тот, где пилорамы, джип, лесовозы с фискарсами, друзья-реконструкторы… Эх, не повелся бы на уговоры бабки Левонтихи! Хотя… не больно-то она его и уговаривала – сам захотел чудесные способности обрести. Обрел вот. Сам себе – злой Буратино, винить некого. А с другой стороны, и не за что. Раз уж так сложилось, что здесь у него и семья: дети, Елена – супруга любимая, друзья, опять же… много, много друзей, но еще больше тех, кому князь – император! – очень и очень нужен. Чтоб защитить, чтоб все для жизни устроить, шутка ли – повелитель полумира! Это ж какая ответственность, и грустить о прошлом особо-то некогда – здесь дел неотложных полно, и все решать надобно. Ладно… Вот с Испанией разобраться да взять себя отпуск месяца эдак на три! Махнуть с Ленкой да детьми в Заозерье – в бане париться, мед-пиво-брагу пить, на рыбалку с верной дружиной податься. Хорошо, эх!
У догорающего костра возникла чья-то фигура, уселась на корточки… В черных глазах отразились синие угли.
– Ты что не спишь-то, Фелипе? – выглянув из шалаша, прошептала Аманда.
Малыш пожал плечами:
– Не знаю, не спится что-то. А ты чего?
– Я думаю – кто тут ходит? Вроде Энрике сейчас стражу несет – его очередь.
– Его… Он на ручей пошел, с флягой. А я сторожу – к утру ближе. Так уж выпало.
– Не уснешь?
– Не-е! Ой… – Отрок вдруг вскочил на ноги, словно бы вспомнив что-то очень важное, отбежал… и сразу вернулся, держа правую руку за спиной.
Аманда, любопытствуя, уже выбралась к костру, уселась:
– И что ты там прячешь?
– Глаза закрой.
– Зачем?
– Ну закрой – увидишь.
– Ой!
Распахнув очи, девушка улыбнулась, увидев в руках Малыша цветок… непонятно, правда, какой – темновато кругом было, – но красивый, наверное, не может такого быть, чтоб некрасивый!
– Это мне?
– Тебе. Бери, бери!
– Спасибо, Фелипе, – растроганно поблагодарив, Аманда поднялась на ноги и чмокнула юного воздыхателя в щеку. – Спасибо.
Позади послышались чьи-то шаги – вернулся с ручья Энрике Рыбина. Уселся, поставил у ног плетеную флягу.
– Водички хотите?
– Ага!
– А что не спите-то?
– Сейчас пойдем.
Егор слышал все разговоры сквозь сон, слышал и улыбался. Вот ведь как получилось – не думал, не гадал, а и здесь, можно сказать, в бегах, обзавелся ватагой. Именно так – ватагой: если не считать вполне независимого в силу отцовского капитала Лупано, и Аманды, все остальные были просто счастливы обрести себе покровителя, в котором – прав Альваро! – нутром чуяли честного и благородного человека, истинного кабальеро. Служить такому – великая честь для простолюдинов, ох не зря эти молодые люди так рисковали,
