— Но вы, сэр, согласились выставить и мои работы. — Она несколько смягчила тон. — Ну как вам объяснить? Эта картина не может быть новой. Я не встречалась с месье Лашатом со времени учебы в его школе.
Маленький француз нахмурил кустистые брови и криво усмехнулся. Казалось, он не знает, что предпринять.
— Должен сказать, что ваши работы прелестны, миссис Сент-Клауд. И мне бы не хотелось…
— Месье, я не для того проделала весь путь до Парижа, чтобы мои работы были сняты с экспозиции. — Она на мгновение задумалась. — Будьте так любезны, дайте мне адрес месье Лашата. Я надеюсь, что смогу убедить его поменять эту работу на другую. Такой вариант вам подойдет, мистер Дюран-Рюэль?
— Конечно, мне будет жаль потерять то полотно, но… — Заглянув в журнал у себя на столе, он написал адрес Лашата на своей визитной карточке. — Если вы уговорите Лашата заменить картину, то передайте ему, что я хочу получить ту, что висит в «Мулен Руж».
— Благодарю вас, — сказала Кэсси с преувеличенной любезностью и сунула карточку в ридикюль. — А теперь, месье, могу ли я посмотреть на свой уголок в вашей внушительной галерее?
Губы Зено сжались в жесткую линию. Они были в Париже. Отлично. Что дальше?
Портье был настроен весьма скептически. Они с Робом появились в отеле «Понт-Рояль» прямо в дорожном виде — в пыли и с обветренными и обожженными солнцем лицами.
Зено расправил плечи и выпрямился, демонстрируя все шесть футов своего роста, потом вынул паспорт и визитную карточку.
— Если у вас не зарегистрирована миссис Сент-Клауд, возможно, есть мисс Эрскин?
Старый портье бросил недовольный взгляд в регистрационное окошко, но все же проверил список новых постояльцев.
— Нет, месье.
Зено задумался. Кэсси легко могла сменить отель, но это место было единственной связью между ними. Может быть, его ждет телеграмма? Только вот где?
Он повернулся к Робу.
— Кэсси когда-нибудь пользовалась другим именем? Например, художественным псевдонимом?
Роб отрицательно покачал головой и глубже засунул руки в карманы.
— Месье Кеннеди!
Зено резко обернулся. Служанка Кэсси бежала к ним по безлюдному вестибюлю.
— Сесили?
— О, месье, я сделала ужасную вещь! — закричала она. — Я вспомнила!..
— Успокойтесь, Сесили. Может быть, все не так страшно.
— Нет, нет, — простонала она. — Я идиотка. Я рассказала тому человеку… ну, который сказал, что он из «Сюрте насьональ»… рассказала про выставку мадам в галерее Дюран-Рюэля.
— Ладно, Сесили. Где Кэсси?
Маленькая служанка расплакалась навзрыд.
— Ушла в эту галерею, месье.
Зено не стал прислушиваться к внезапной боли в сердце, а схватил паспорт и карточку и распорядился:
— Роб, оставайся здесь с Сесили. Если Кэсси вернется, ждите меня здесь. Ни на минуту не спускай с нее глаз.
Зено обратился к портье:
— Галерея Дюран-Рюэля. Адрес? — И снова Робу: — Свяжитесь с «Сюрте насьональ». Пусть они встретят меня…
Портье, который наконец-то сумел оказаться полезным, просиял:
— Улица Лафит.
ГЛАВА 29
Душа художницы воспарила к звездам. Три картины Кассандры чудесно разместились в небольшом алькове рядом с главным выставочным помещением. Дрожа от волнения, она вышла из галереи, села в поджидающий кеб, расстегнула жакет и приготовилась к долгой поездке на Монмартр. У нее хватит времени найти Лашата и уговорить его заменить картину. Кэсси выглянула в окно и напомнила себе об осторожности. Она в Париже. И одна.
Но где же Зено? Она телеграфировала в Скотленд-Ярд, чтобы ее сообщения немедленно передавались ему. Вот только знают ли в Скотленд-Ярде, где он находится? На ее долю уже выпало немало трудностей. Должно быть, и он столкнулся с массой проблем и задержек.
Перед глазами возникало все то же видение — Зено, раненый и беспомощный, лежит в каком-то проулке. Она не станет думать об этом! Кэсси увидела в окно башни собора Нотр-Дам. Она и представить себе не могла, что будет так скучать по Зено. Он уже в пути. А как же иначе?
Когда она оказалась на Монмартре, возбуждение от вида своих картин на выставке постепенно улеглось. Заметив на углу бистро, Кэсси решила, что сейчас ей больше всего нужна чашка крепкого парижского кофе. Она присела за боковой столик и не спеша выпила густой кофе с молоком. Все-таки иногда надо давать себе передышку.
А в это время Зено стоял перед галереей и мучительно сожалел о задержке. Владелец, Дюран-Рюэль, сообщил, что он разминулся с Кэсси в минутах.
— Месье Кеннеди?
Он обернулся на голос и оказался лицом к лицу с молодым человеком, который вежливо поклонился и представился:
— Полиция. Инспектор Журден.
— Зено Кеннеди. Скотленд-Ярд.
— У меня с собой четверо агентов, сэр. Они в вашем распоряжении.
Последние солнечные лучи уступили место сумеркам, когда Кэсси поднялась по крутой лестнице к обиталищу Лашата. Дверь, как ни странно, была открыта.
— Месье Лашат?
Кэсси решилась заглянуть в студию.
Самый обычный интерьер. Множество картин без рам и в разной степени готовности прислонены к стенам. Несколько мольбертов с новыми работами.
Кэсси прошла в центр студии и поднялась на подиум, где обычно позировали натурщицы художника. В основном он писал девушек из мюзик-холла в разной степени обнаженности. В работах чувствовалось влияние Дега, хотя Лашату не хватало той дерзкой ноты, которая была присуща пастелям мэтра, когда он изображал балерин и купальщиц.
Сумерки окрасили мастерскую холодноватым сиянием. По углам легли серые тени. Ощущая непонятную дрожь, Кэсси прошла в глубь помещения.
— Месье Лашат? Здесь есть кто-нибудь?
В соседней комнате что-то грохнуло. Кэсси подпрыгнула от неожиданности, развернулась и хотела броситься к выходу, но застыла на месте. Из тени появилась какая-то фигура и двинулась к ней.
— Добрый вечер, Кассандра.
Ее внезапно охватил озноб. Она силилась рассмотреть высокий темный силуэт в дверном проеме.
— Лорд Деламер, я требую, чтобы вы отказались от дурацкой идеи использовать меня в качестве щита.
