возможности, поэтому ей следовало придумать, как покинуть Армадейл попозже, так, чтобы не возбуждать подозрений, иначе Аласдэр найдет способ остановить ее. Она не знала, куда пойдет дожидаться действия магии, но сейчас вдруг поняла, что не сможет оставаться и с Аласдэром, когда это произойдет. На долю этого человека и так выпало слишком много страданий.
– Ты все расскажешь мне, Эйлианна... Я должен знать о тебе все, моя милая. Ох, ну как же ты не понимаешь... Я должен знать...
– Эйлианна?.. Аласдэр, это действительно она?
Женщина потянула его за рукав; в ее блестящих карих глазах стояли слезы. И Эйли вдруг почудилось... Почудилось, что она уже видела где-то эту женщину.
– Верно, это именно она, – отозвался Аласдэр. – Пусть даже сама она почему-то этого не признает.
Эйли всхлипнула.
– Ах, Аласдэр, я не хочу вас обидеть, но я не могу притворяться вашей дочерью. Как бы мы оба ни хотели, чтобы это оказалось правдой.
Лэрд повел Эйли за собой.
– Милая, сейчас покажу тебе кое-что, и ты поймешь, что это правда.
– Аласдэр, а нельзя ли с этим подождать? – спросила Фиона. – Дитя валится с ног от усталости.
– Нет, нельзя, Я ждал долгих двадцать семь лет – и не собираюсь ждать ни минутой дольше.
Эйли, спотыкаясь, шла следом за лэрдом. Слуги же таращились на нее, разинув рты.
Через несколько минут, поднявшись по винтовой лестнице, Аласдэр открыл дверь, и они вошли в длинную узкую комнату, увешанную портретами.
– Вот!.. – Он указал на один из портретов. – Теперь скажи, что ты не моя дочь.
– Да, я знаю, что похожа на Брианну. Я видела ее портрет и...
– Да нет же, вот этот!
Лэрд взял ее за плечи и заставил посмотреть на портрет слева от Брианны.
Эйли уставилась на женщину с топазовыми глазами и сияющими золотистыми волосами. Дыхание ее участилось, а сердце забилось где-то в горле. И тотчас же бурными потоками нахлынули воспоминания. И все завертелось и закружилось перед глазами. О Боже, неужели это действительно... Да, сомнений быть не могло – с портрета на нее действительно смотрела ее прекрасная мать.
Сжав руку Аласдэра, она пролепетала:
– Но как... как такое возможно? Я же не из...
Она осеклась, не в силах сказать ему правду.
Фиона подтащила стул.
– Вот, садись, моя дорогая. – Она похлопала Эйлиан-ну по плечу. – Ты что, старый дурак, совсем рехнулся? Девочка едва на ногах держится.
Но Аласдэр решительно заявил:
– Я должен был узнать! Неужели ты не понимаешь, Фиона!
– Конечно, я все понимаю.– Женщина опустилась рядом с Эйли на колени. – Я знаю, как нелегко тебе пришлось, моя девочка, и не хочу еще больше расстраивать тебя, но когда твоя ма... моя сестра родила малышек, она послала за мной. Я помогала ей с детьми, пока... пока не... – Она судорожно сглотнула. – Если ты позволишь мне, я смогу точно сказать, Эйлианна Макдоналд ты или нет.
– Но я не могу быть... Вы не понимаете...
Аласдэр бросил на Эйли свирепый взгляд, затем повернулся к свояченице:
– О чем ты толкуешь, Фиона? Откуда ты можешь это знать?
– У малышки было родимое пятно, Аласдэр. Пятно в форме маленького полумесяца прямо под волосами на затылке. Но ты, наверное, не знаешь об этом.
При этих словах женщины Эйли вздрогнула и похолодела. И в тот же миг почувствовала, как Аласдэр приподнял ее волосы. А затем услышала тихий вздох Фионы.
– Вот видишь, Аласдэр... – сказала его свояченица.
Лэрд развернул Эйли лицом к себе; его небесно-голубые глаза блестели от непролитых слез.
– Да, у тебя действительно есть на затылке маленький полумесяц, моя милая. И нет никаких сомнений в том, что ты моя дочь.
Эйли же уставилась на него широко раскрытыми глазами, покачав головой, и пробормотала:
– Но этого не может быть. Я ведь не из...
– Расскажи мне о себе все, Эйлианна. Скажи, почему ты не веришь, что это правда?
– Нет, не могу.
Эйли со вздохом опустила голову. Она прекрасно понимала Аласдэра: многое свидетельствовало в пользу того, что она его дочь. Портрет женщины – точная копия ее матери. И имена у них такие же... А теперь еще выяснилось, что у нес к тому же такое же родимое пятно, какое было у его дочери. Боже милостивый, Эйли и сама готова была в это поверить, вот только... Ведь она же из двадцать первого века!
А лэрд пристально посмотрел на нее и, скрестив руки на широкой груди, проговорил:
– Ты все мне расскажешь, Эйлианна. Должна рассказать.
Увидев блеск слез в его глазах, Эйли поняла, что больше не может скрывать от него правду. Она обязана объяснить ему, почему никак не могла быть его дочерью. Да, она не имела права усугублять страдания старого человека – ведь их и так немало выпало на его долю. К тому же она знала, что он сохранит ее секрет.
Собравшись с духом, Эйли сказала:
– Хорошо, я расскажу всю правду, но думаю, вам лучше закрыть поплотнее дверь и сесть.
Лэрд нахмурился, но сделал так, как она сказала. Как только все трое устроились на стульях, Эйли начала свой рассказ. Она рассказала им все, что помнила, о своей матери и о том, как росла без нее, одна- одинешенька. Порой она прибегала к воспоминаниям одной старой соседки, которую встретила во время поисков своих родных. Именно так она узнала о мужчине, за которого ее мать вышла замуж, когда Эйли была еще слишком маленькой, чтобы помнить, как этот человек оскорблял и бил маму. Он бросил ее через несколько месяцев после свадьбы, и мама, оставшись одна с маленькой дочкой, едва сводила концы с концами. Но самым страшным и болезненным из всех воспоминаний была дорожная авария, которая унесла жизнь Анны и оставила ее, Эйли, сиротой.
Аласдэр слушал ее молча, не задавая вопросов, и по его лицу ничего нельзя было прочесть. Фиона же, тихо всхлипнув, в какой-то момент спросила:
– А как случилось, что ты стала Грэм, Эйлианна?
Эйли со вздохом закрыла глаза. Немного помолчав, ответила:
– После несчастного случая меня поместили в детский приют. Когда мне исполнилось семь лет, меня удочерили. Семья Грэм.
– Но ты не осталась с ними?
Эйли покачала головой:
– Нет. Миссис Грэм умерла через полтора года после того, как меня удочерили, и мистер Грэм отправил меня обратно в приют. Он... он сказал, что ему не по силам заботиться еще об одном ребенке. Он вообще не хотел меня брать.
– Бедненькая крошка... – всхлипнула Фиона.
Эйли откашлялась и рассказала остальную часть истории, рассказала о волшебном флаге и о том, как она попала в Данвеган. Она помедлила в нерешительности, прежде чем добавить:
– И Рори поднял волшебный флаг в тот момент, когда вы везли меня с суда. Поэтому я и попросила вас отвезти меня в Армадейл. Я не могла оставаться там и ждать, когда магия унесет меня обратно. И теперь, когда это произойдет, я... я причиню вам еще больше страданий, а вы этого не заслуживаете.
– Нет, никто больше не заберет тебя у меня, – решительно заявил лэрд Макдоналд.
Эйли грустно улыбнулась:
– Не думаю, что есть способ остановить это, Аласдэр. Но теперь, несмотря на все совпадения, разве вы не видите, что я никак не могу быть вашей дочерью?
– Это не совпадения, моя дорогая, – возразила Фиона. – Ты Эйлианна Макдоналд. Подумай над тем, что
