В ответ последовал выразительный кивок.
— И чем же вы занимались, когда я пришел, дорогая?
О… на этот вопрос она, наверное, сможет ответить, обрадовалась Софи. Метнувшись к столу, она схватила незаконченное письмо… и вдруг ее охватила слабость. Хватит ли у нее духа отдать письмо Линдли? Но если она этого не сделает, то Линдли, которому, наверное, изрядно наскучил этот спектакль, просто повернется и уйдет. Этого она никогда себе не простит.
А вдруг он, прочитав письмо, просто посмеется над ней? Ведь тогда он тоже уйдет, в отчаянии подумала Софи. Осмелится ли она отдать ему письмо?
Она осмелилась.
Софи молча протянула ему листок, изо всех сил стараясь, чтобы Линдли не заметил, как у нее трясутся руки. С непроницаемым лицом Линдли пробежал его глазами. О чем он думает, гадала Софи. Какова будет его реакция? Что он сделает, когда дочитает письмо до конца, — просто посмеется над ней? Или возмутится и поспешит поскорее уйти?
— Это вы писали?
Софи, проглотив застрявший в горле комок, кашлянула. И с радостью почувствовала, что обрела наконец способность говорить.
— Да, милорд. Только что.
— Насколько я вижу, оно адресовано «Дорогому Р.». От души надеюсь, что это значит «Ричард».
— Да. — Голос у нее по‑прежнему был, как у умирающей, однако Софи поздравила себя с тем, что ей хотя бы удалось выдавить из себя несколько слов.
Софи рассчитывала услышать в ответ очередную шутку, но Линдли почему‑то молчал и просто смотрел на нее, словно видел ее впервые. Но потом все мысли разом вылетели у нее из головы, потому что, уронив письмо на пол, он вдруг схватил ее в объятия и жадно припал губами к ее губам. Не успев даже удивиться, Софи пылко ответила на его поцелуй.
— Ах, Софи, эти дни показались мне вечностью! Знала бы ты, как я скучал по тебе!
Вместо ответа Софи прижалась к нему, обхватив его за шею руками, словно боялась, что он вдруг исчезнет.
— Я уже думала, что никогда больше не увижу тебя, — прошептала она. — Поэтому я и решила написать тебе это письмо. Ведь завтра мы уезжаем в Кент.
— Знаю. Надеюсь, тебе там понравится — я всегда любил Кент.
— Но я не хочу уезжать! Я хочу остаться тут. С тобой, — твердо заявила она.
— Со мной?
— Нет, я вовсе не имела в виду, что собираюсь просить, чтобы ты оставил меня у себя или взялся как‑то устраивать мою судьбу, — торопливо продолжала она, спеша объясниться. Иначе Линдли, чего доброго, испугается, что она собирается как‑то стеснить его свободу, и сбежит. — Я могу зарабатывать на жизнь шитьем. Мне ничего не нужно — я справлюсь, уверяю тебя! Конечно, если ты передумал и больше не хочешь, чтобы я была твоей любовницей, тогда…
— Моей любовницей, Софи?! Стало быть, ты хочешь остаться в городе и стать моей любовницей?
Все, что ей оставалось, — это сбежать от позора на край света. Но прежде чем она успела это сделать, Линдли снова крепко прижал ее к себе. Само собой разумеется, прижиматься к нему было приятнее, чем бежать на край света, однако Софи по‑прежнему сгорала от стыда. Ну и дура же она была! Представить, что человек вроде Линдли возьмет себе в любовницы кого‑то наподобие ее!
— Я бы никогда не оскорбил тебя подобным образом, Софи, — пробормотал он. А в следующее мгновение его губы коснулись ее лба. — Кроме того, я ведь не так часто бываю в Лондоне. А скоро и вовсе перестану бывать. Вообще‑то я рассчитывал поселиться в Кенте, чтобы проводить как можно больше времени со своей молодой женой.
Это стало последним ударом. Выкрутившись из его рук, Софи отодвинулась, чтобы увидеть его лицо.
— Женой?!
— Конечно.
— То есть ты… вы собираетесь снова жениться?
— Ну да, собираюсь… а почему снова?
— Просто… ну, Эудора рассказала мне о Мэри.
— Черт бы побрал Эудору! Господи, так ты подумала?! Софи, я, конечно, очень любил Мэри, но она никогда не была моей женой!
— Никогда? — тупо повторила Софи. — Но я ведь видела ее портрет… и там был еще маленький Чарли, и…
— Софи, Мэри была моей сестрой, — перебил Линдли. — Она вышла замуж за Чарлза Карделла, моего лучшего друга, с которым мы дружили еще со школьной скамьи. А малыш Чарли был моим племянником.
— Ох! — всплеснула руками Софи. Только теперь она поняла, что Эудора случайно… нет, скорее намеренно упустила кое‑какие детали. Ужасная женщина!
— Чарли Карделл работал на Хоум‑офис, — продолжал Линдли. — Как‑то раз он сказал мне, что обнаружил заговор, целью которого был шпионаж в пользу Франции, и сообщил, что видел, как человек, за которым он охотится, выходил от Эудоры. Конечно, ему было известно, что я ее племянник, хотя двери нашего дома были для нее закрыты. Чарли попросил меня возобновить наше знакомство, поскольку это могло бы помочь ему собрать информацию о тех людях, которые бывали в ее доме. Я отказался.
— Но мне всегда казалось, что вы с мадам друзья, — возразила Софи. — Я своими глазами видела, что ты часто ее навещал.
— Неужели? — подмигнул Линдли с улыбкой, которая говорила, что его тщеславие полностью удовлетворено. — Да, я сделал, как он просил, но это случилось много позже, после того, как Чарли погиб. Кто‑то напал на его карету, и погибли все, кто там был, — он сам, моя мать, сестра и маленький племянник. Я подозревал, что все это как‑то связано с расследованием, которое вел Чарли, поэтому заставил себя возобновить знакомство с Эудорой. Как будто и не было тех лет, когда я старательно притворялся, что не знаю о том, что моя тетушка — содержательница борделя, — скривился он.
— Но ты ведь нашел того, кто это сделал, разве нет?
— Да, похоже, за всем этим стоял Уоррен. А Эудора помогала ему, добывая нужные ему сведения через своих клиентов. Что же до Фитцгелдера, то он был их сообщником.
— А мой отец? — с замиранием сердца спросила Софи.
— Ему банально не повезло — он просто оказался в неподходящем месте в неподходящее время. Что бы в прошлом ни сделал твой отец, дорогая, в убийствах он не участвовал. Эудора, бросив на него тень, заставила меня подозревать его. Она считала, что он оскорбил ее, и жаждала отомстить — моими руками, разумеется. Что опять‑таки возвращает нас к твоему письму. Скажи, ты была искренна, когда писала его?
— О да! Я даже отослала из дома слуг… а отец сказал, что до позднего вечера будет у своего поверенного.
— Видишь ли, дорогая, твой отец отправился на встречу с моим поверенным. В мой загородный дом в Кенте он собирался отвезти тебя.
— Твой дом?! Но… как?! Почему?
— Потому что твой отец запретил мне делать тебе предложение, если я не стану должным образом ухаживать за тобой. Теперь ты богатая женщина, Софи. У тебя есть семья, родственники — и не только здесь, в Англии, но и во Франции. Теперь ты можешь выйти замуж за того, кого захочешь сама.
— Но я никто! — закричала Софи. — Какая из меня леди — с моим‑то прошлым?!
— Ты говоришь о Софи Даршо. А я собираюсь сделать предложение мисс Софи д’Аршо, молодой леди, получившей безупречное воспитание, в жилах которой течет голубая кровь. Необязательно
