до основания клинка.
— Прекрати. — Чтобы подчеркнуть приказ, он на миг освободился и тут же снова погрузился в горячую влагу — смелее, стремительнее, глубже.
Хелена изумленно охнула:
— О Господи, что это?!
Он повторил движение с новой силой.
— Это?
Она затаила дыхание.
— Да, вот это.
— То самое, что тебе не удастся испытать, если я сорвусь раньше времени, — прорычал он.
— Я изменила точку зрения. Хочу, чтобы ты продолжал вот так меня насиловать.
— Проклятие! — воскликнул Дэвид, раздавленный новым приступом вожделения. — Если не замолчишь немедленно, у меня ничего не получится!
Хелена проявила ни с чем не сравнимую жестокость.
— Ты должен. Подумай о гордости. А я тем временем обязана рассказать, как ты прекрасен, велик и могуч. — Она крепко обхватила его ногами. — Возможно, когда-нибудь позже позволю тебе поужинать, но вот спать точно не дам. Будешь всю ночь меня ублажать.
Дэвид запечатал ее губы поцелуем, но не смог остановить ни любознательные руки, ни подвижное, как ртуть, тело. Многолетние ночные фантазии померкли перед реальностью любви. Даже в самых смелых мечтах Хелена неизменно оставалась слегка загадочной, отстраненной. А здесь и сейчас не было ни тени холодности или сдержанности — только страстное желание, озорное любопытство и дерзкое стремление к наслаждению. Она снова дрожала и стонала, словно в бреду.
Дэвид наконец позволил себе уступить воле природы. Вулкан извергся с небывалой, неописуемой силой. Хелена принялась целовать его в губы, в глаза, в нос. Он рухнул на нее совершенно опустошенным и абсолютно счастливым, чтобы забыться в сладкой истоме.
Она потянула за волосы.
— Я не сплю, — пробормотал он.
— А почему так тихо лежишь? — Она осторожно прикоснулась губами к уху.
Он улыбнулся.
— Представляю озеро Сахара.
Она отодвинулась и заглянула в глаза.
— Что это такое?
Он поднял руку и погладил Хелену по щеке.
— Всегда думал, что любить тебя — то же самое, что молиться о дожде в центре пустыни Сахара. И вот дождь пошел, да такой щедрый, что скоро половина Северной Африки превратится в одно сплошное озеро. Появятся леса и луга, разведется несметное количество рыбы и прочей живности. А на заре над озером будут летать птицы, и в утреннем свете их крылья покажутся белыми парусами.
Она посмотрела изумрудными, как свежая трава, глазами.
— До чего красиво…
В эту минуту он чувствовал себя пилигримом, который прошагал босиком сотни миль и вдруг оказался на берегу озера Сахара. Все трудности и сомнения скрылись в тумане, а душа наполнилась радостью и благоговейным удивлением.
Хелена поцеловала медленно, обстоятельно и произнесла слова, лучше которых не было ничего на свете.
— Давай снова устроим дождь, Дэвид.
Глава 12
Хелена чувствовала себя бесконечно счастливой. Разве после грандиозной ночи любви могло быть иначе?
Она стояла на железнодорожной платформе в окружении близких. Все покидали Лондон и разъезжались по загородным поместьям: они с Дэвидом отправлялись в графство Кент, Фиц и Милли — в Сомерсет, а герцог Лексингтон и Венеция — в Дербишир. К тому же память постепенно восстанавливалась и уже начинала приносить пользу.
Две леди подошли, чтобы пожелать здоровья и счастливой семейной жизни. Представляться заново им не пришлось, потому что Хелена видела обеих на первой свадьбе сестры, а сейчас без труда вспомнила.
Удивительным образом обе почти не изменились. Мисс Толвуд все также носила очки, слегка сутулилась и больше интересовалась историей изготовления тканей, чем использованием их по прямому назначению, а ее красивая сестра миссис Дэмиен упорно сохраняла статус вдовы, предпочитая заботе о муже и детях заботу об орхидеях.
Хелена с удовольствием слушала милый щебет сестер, однако успела заметить, что Фиц и Дэвид отошли на несколько шагов и, воспользовавшись удобным случаем, начали что-то увлеченно обсуждать наедине.
Мисс Толвуд с восторгом рассказывала о куске старинной парчи, которым ей удалось пополнить свою коллекцию, когда миссис Дэмиен показала в сторону и громко воскликнула:
— Посмотри, не тот ли это мистер Мартин, который помог тебе определить историческую ценность нового экземпляра?
При упоминании знакомого имени сердце Хелены неприятно дрогнуло. Венеция, Милли и Лексингтон дружно взглянули в ее сторону. Дэвид счел необходимым написать каждому из родственников о том, что посвятил Хелену в тайны ее прошлого.
— Да, это он, — подтвердила мисс Толвуд. — Действительно, оказал немалую помощь. Насколько мне известно, леди Гастингс, вы занимаетесь изданием книг, написанных этим эрудированным автором, не так ли?
— Занимаюсь, — ответила Хелена коротко и бесстрастно.
Миссис Дэмиен радостно замахала:
— Здравствуйте, мистер Мартин!
Услышав собственное имя, джентльмен обернулся и тут же покраснел, а потом обвел взглядом платформу, словно искал удобное местечко, чтобы спрятаться. Однако миссис Дэмиен сдаваться не собиралась и, судя по всему, твердо вознамерилась заполучить нового собеседника.
— Сюда, сюда! Скорее идите к нам, мистер Мартин!
Бедняге не оставалось ничего иного, как подойти.
Старательно сохраняя невозмутимость, Хелена сдержанно представила его супругу Венеции, с которым он еще не был знаком. Джентльмен окончательно растерялся и, заикаясь, пролепетал несколько дежурных любезностей. Хелена, в свою очередь, никак не могла поверить, что с этим жалким созданием ее могло связывать нечто иное, помимо чисто деловых отношений.
Она украдкой взглянула на мужа. Дэвид заметно напрягся, но все же нашел силы слегка улыбнуться и в знак поддержки поднял подбородок, словно хотел сказать, что прошлое не изменишь, а значит, нечего и волноваться.
— Едете домой, мистер Мартин? — осведомилась миссис Дэмиен, не подозревая о подводных течениях.
Джентльмен вытер вспотевший лоб.
— Хочу навестить матушку.
— Слышала, что в начале сезона она неважно себя чувствовала, — вступила в разговор Милли, — но теперь уже, кажется, полностью поправилась.
— К сожалению, выздоровление оказалось не столь безусловным, как нам бы того хотелось, — возразил вконец расстроенный Мартин. — Да и новый приступ лихорадки вызывает у докторов серьезные
