К удивлению и немалому раздражению, она увидела, что его губы дернулись. У нее возникло желание поддернуть юбки и пнуть его по ногам.
— Вы находите это забавным?
— Да, немного. Еще ни разу леди не бросала мне вызова. — Подергивание обратилось в ухмылку. — Я вдвое крупнее вас, Уиннифред.
— Я проворная, — процедила она сквозь зубы и многозначительно взглянула на его трость. — И не замедлю воспользоваться оружием, вы же знаете.
К ее растущему раздражению, он рассмеялся.
— Вы бы побили меня моей собственной тростью?
Нет, но без колебаний пригрозила сделать это. Уиннифред открыла рот, чтобы выдать язвительную реплику, но он остановил ее, протянув руку и мягко постучав ее пальцем под подбородком.
— Ну, ну, перестаньте. Это разногласие, не дуэль. Не злитесь так.
Она плотно сжала губы, чтобы не дать сорваться с языка инстинктивному отказу. Хоть она и чувствовала, что гнев ее оправдан в свете его высокомерного поведения, но, уступив своему порыву поколотить лорда, она дела не исправит.
— Я соглашусь не злиться… во всяком случае, постараться не злиться, если вы без лишнего шума разрешите мне пойти в тюрьму.
Он покачал головой и уронил руку.
— Если я разрешу вам пойти туда, а с вами что-нибудь случится, то я навек лишусь доверия Лилли.
— Лилли встречалась с Коннором. Она знает, что он для меня не опасен. Он и его люди…
— Они — что? — подсказал он.
— Они не то чтобы друзья… но мы с ними в хороших отношениях.
— В хороших отношениях, — повторил он. — Вы в хороших отношениях с разбойниками с большой дороги.
— Ох, перестаньте говорить это таким тоном. Я же сказала, что не считаю их виновными. — Ей в голову пришла новая тактика. — Кроме того, разве не защита — главная цель присутствия джентльмена? Наверняка вы сможете защитить меня от человека за железной решеткой.
Он отвел глаза.
— Плохой из меня защитник.
Она всей душой была не согласна, но на споры уже не было времени.
— Меня и не требуется защищать.
— Нельзя сказать, что это ваша заслуга.
Она больше не выйдет из себя, нет, ни за что. Этим ничего не добьешься.
— Вы должны по крайней мере позволить мне представить их вам, прежде чем выносить суждение.
Желваки снова заходили у него на скулах, но она пока не могла сказать, хороший это знак или плохой.
— Ладно, — наконец объявил Гидеон. — При одном условии.
— При каком?
— Если, познакомившись с этими людьми, я решу, что вам лучше там не находиться…
— Это же тюрьма. Всем лучше там не находиться…
— Если я прикажу вам уйти, — холодно продолжил он, — вы уйдете. Немедленно. Без возражений, Уиннифред.
— А как же Томас?
— Я назвал свои условия. Вы согласны с ними?
Она задумалась. Естественно, уступить его требованиям — не выход. Если Гидеон думает, что имеет право ограничивать ее свободу, то он глубоко заблуждается. Но они уже подъезжают к тюремным воротам. Если она откажется, он развернет карету и увезет ее назад в Мердок-Хаус. И вполне вероятно, даже попытается запереть ее в комнате. Конечно, Уиннифред станет сопротивляться, и все это будет ужасно неприятно.
— Считаю, что это нелепо, но сегодня уйду, если вы того потребуете.
«И вернусь, — добавила она про себя, — в другой раз».
Поскольку глаза его сузились, словно он догадался о направлении ее мыслей, она поспешила выскользнуть из кареты, едва та успела остановиться.
— Мисс! — услышала Уиннифред голос Бесс и, подняв глаза, увидела, что служанка накручивает на палец прядь белокурых волос и с явным беспокойством оглядывает тюрьму. — Я должна сопровождать вас… туда?
Уиннифред представления не имела.
— В этом нет необходимости, — сказал Гидеон, выходя из кареты и вручая Уиннифред ее корзину. — Ты можешь остаться здесь с Питером.
— Да, милорд. — На лице Бесс отразилось заметное облегчение. — Спасибо.
Уиннифред подождала, когда сторож впустил их в ворота, и только потом оглянулась на служанку.
— Почему вы разрешили Бесс остаться возле кареты? — спросила она Гидеона.
— Потому что мне не улыбается перспектива выносить ее на руках, если она хлопнется в обморок.
Он взял Уиннифред за руку и повел через главный вход в тюрьму. Воздух внутри был спертым и теплым, несмотря на прохладу дня, и в нем отчетливо витали запахи старой соломы, немытых тел и плесени, ни один из которых, казалось, ничуть не беспокоил Гидеона. Он лишь раз принюхался и кивнул:
— Я был прав. Тут пахнет лучше.
— Поверю вам на слово.
Уиннифред улыбнулась, когда из комнаты рядом с главным коридором к ним вышел какой-то молодой человек с длинным лицом и серьезными голубыми глазами. — Мистер Кларксон.
Мистер Кларксон вздрогнул и заморгал, уставившись на Уиннифред, глаза его метнулись к Гидеону, потом снова к ней.
— Мисс Блайт?
— Как видите. — Она засмеялась, впервые осознав, каким сюрпризом должна быть перемена в ее внешности для тех, кто привык видеть ее в старом платье. — Лорд Гидеон Хаверстон. Мистер Рональд Кларксон. Это благодаря мистеру Кларксону нам с Лилли было разрешено посещать… — Когда глаза Гидеона сузились, она осеклась, а мистер Кларксон побледнел. — Э… как ваша жена, мистер Кларксон?
— Хорошо. Очень хорошо, благодарю вас. У нас родился сын… на прошлой неделе.
— Ой, это же чудесно.
— Да, я… — Он снова бросил взгляд на Гидеона, прокашлялся и махнул рукой в противоположную сторону коридора. — Я… э… пойду приведу кого-нибудь, чтобы вас проводили.
Когда мистер Кларксон поспешно удалился, Уиннифред повернулась к Гидеону.
— Вы напугали его.
— Я не сказал ему ни слова.
— Вам и не нужно было. Достаточно и того, что вы стоите тут такой… грозный. Уверена, некоторых это может здорово нервировать.
— В самом деле? — Он слегка нахмурился. — Как неожиданно приятно слышать это.
Она хмыкнула и сунула ему корзину.
— Вот. Если не можете быть милым, будьте хотя бы полезным.
Глава 12
