гостями, супруги по старинному обычаю целовались под крики «Горько!». Скоморохи в красочных костюмах пришли позабавить гостей, многие из которых тоже нарядились в диковинные платья и с азартом приняли участие в играх и плясках. Даже у Тайрона улучшилось настроение. Вино немного уменьшило боль в исполосованной спине, и, хотя и по указу царя, он делал вид, что радуется вместе со всеми, скакал по дому вместе со своей женой, то, преследуя других гостей, то, спасаясь от них бегством, прячась и разыскивая других.
Шут исполнял роль волка, фыркал, рычал, ворчал и завывал, рыская между гостями в серой звериной шкуре, наброшенной на плечи, ища девушку, которую можно было бы взять в плен в качестве сказочной жар-птицы. Он был еще далеко от молодых, как вдруг Тайрон схватил Зинаиду за руку и быстро вывел в сад.
Они сами решили объединиться в одну пару, и друзья связали им руки лентой. Теперь, куда бы ни шел один, второй должен был следовать за ним. Тайрон внезапно увидел неприметную со стороны щель между двумя толстыми деревьями, давно сросшимися у комля. Забравшись туда, он приподнял Зинаиду и поставил у себя между ног. Большой куст, окружавший мощные стволы с трех сторон, совершенно скрывал молодоженов от постороннего взгляда, но Тайрон и не думал, что этот укромный уголок превратится в место его искушения. Деревья росли немного под углом друг к другу, так что Зинаиде пришлось прижаться к мужу, когда он присел на ствол. Поскольку Тайрон старался не касаться грубой коры дерева своей израненной спиной, ему приходилось склоняться к Зинаиде. Желания терзали его, потому что он должен был придерживать ее за талию. Остававшееся между ними ничтожное расстояние стало быстро сокращаться, когда он ощутил, чуть ли не каждый изгиб ее стройного тела, спрятанного под сарафаном. Но и это были еще не все уготованные ему испытания. Зинаида то и дело переступала с ноги на ногу, и осязаемое движение ее бедер, прижимавшихся к его телу, невероятно возбуждало Тайрона. Вскоре он понял, что победить в этой игре будет куда сложнее, чем в прятках с «волком».
Зинаида почувствовала, как сильно забилось сердце мужа, ощутила его восставшую плоть. Быстро опустив взгляд, она снова с удивлением посмотрела в исполненное стоического терпения лицо Тайрона. Он же посмотрел вниз, стараясь унять то волнение, которое возбудила в нем Зинаида. Хотя никакая внешняя демонстрация гордости не смогла бы скрыть этого очевидного факта.
Тем не менее, он выглядел совершенно неприступным, и Зинаида порадовалась уже тому, что он не оттолкнул ее от себя. Внезапно вернулось воспоминание о том мгновении, когда он поднял ее и усадил к себе на колени, и вновь ей захотелось ощутить его мускулистое тело. Надежд на то, что Тайрон разговорится, не было, но Зинаида не хотела лишать его такой возможности. Запустив пальцы в его короткие волосы, завивающиеся на затылке, она приподнялась на цыпочки и прижалась к мужественному торсу своим пленительным телом. Дыхание его пресеклось. У нее и у самой едва не захватило дух от собственной смелости. Подняв на Тайрона потемневшие от страсти глаза, она медленно провела рукой по его рубашке.
— Разве нельзя дать волю желаниям, покуда мы здесь, в этом уединенном уголке? — нежно прошептала она.
Хотя Тайрон и не ответил ей, его уступчивость и неподвижность обнадеживали. Слегка приоткрывшиеся губы и ласковый язычок заиграли на его губах. Мягкие соски напряглись под лифом сарафана и теперь дразнили его еще сильнее. Но Тайрон стоически сопротивлялся, не проявляя никакой инициативы и в то же время, не отвергая этих ласк.
Зинаида понимала, что муж не каменная статуя, какой он старался казаться в эти минуты, и это придавало ей смелости. Тем более что ее собственная страсть разгорелась слишком бурно, и теперь она жаждала удовлетворения. Она знала, что есть только одно средство вырвать Тайрона из оцепенения. И, хмелея от собственной дерзости, она опустила руку вниз и сквозь ткань штанов обхватила твердый жезл.
Тайрон безуспешно старался обуздать свое волнение, враз лишившее его всех здравых мыслей. Дело осложнялось еще и тем, что жена стала смелее, ощутив в себе дремавшую ранее чувственность. Ее приоткрытый рот был соблазнительно влажен и уступчив, и Тайрон знал, что под одеждами он мог бы найти местечко, столь же желанное и столь же готовое отозваться на его ласки. Надо было лишь поднять юбки и развести ей ноги — и тогда он сможет удовлетвориться…
— Кто-то идет! — в шепоте Зинаиды прозвучала паника, смешанная с разочарованием. Она отпрянула от мужа, насколько это позволяли близко растущие древесные стволы.
Серый «волк» выпрыгнул из кустов. Зинаида ахнула. Радостно зарычав, шут быстро сорвал ленту, связывавшую руки молодых, схватил Зинаиду за запястье и потащил в сторону дома, украдкой бросив косой взгляд на жениха, который проводил озорника гневным взглядом. Впрочем, ничего иного и нельзя было ожидать от молодожена, и шут стремительно продолжал свой путь, не оставляя Тайрону никакой надежды. Войдя в дом, он придумал новую шутку и спрятал новобрачную в укромном месте.
Тайрон был вне себя от раздражения и лишь усилием воли сохранил приличную мину. Но почему-то под этой волчьей шкурой ему вдруг представился Алексей, и англичанин решительно вошел в дом следом за похитителем. «Волк» скакал вокруг него, противным скрипучим голосом призывая поскорее отыскать жар- птицу в золотой клетке, потому что завистливые братья задумали убить его, чтобы самим захватить добычу. Старательно оберегая свою спину от похлопываний, которыми готовы были наградить полковника обступившие его любящие друзья, он решил не сдаваться так просто. Должно быть, сказывались воинский дух и годы боевой практики. Азарт быстро завладел Тайроном, и вскоре он уже бегал из покоя в покой, стараясь первым отыскать Зинаиду.
Маленькая Софья подмигнула ему из дверей кухни и украдкой указала на кладовку. Войдя туда, Тайрон с победоносным кличем подхватил молодую жену на руки, и она звонко рассмеялась. Полковник помчался к царице Наталье — доставить ей жар-птицу. Боярыня с улыбкой увенчала победителя венком из цветов. С этим призом Тайрон вернулся в кухню. Опустившись на колено перед ребенком, он возложил венок на маленькую головку, за что и удостоился лучезарной улыбки и поцелуя в щеку. Когда же Тайрон вернулся к своей Зинаиде, то увидел в ее каре-зеленых глазах странное теплое сияние.
— Кажется, вы умеете находить общий язык с детишками, полковник Тайрон Райкрофт? Вы никогда не думали обзавестись собственными?
— И не единожды, — ответил он, вспомнив о том разочаровании, которое испытывал каждый раз, когда у Ангелины случался выкидыш.
Месячные у нее бывали нерегулярно, и врач все время прописывал ей разные травы, чтобы укрепить лоно. Позднее, преклонив колено перед ее могилой, Тайрон подумал, как же это печально и вместе с тем глупо, что она сочла необходимым подвергать опасности свою жизнь, лишь бы избавиться от чужого ребенка.
— Так вы не прочь завести детей? — серьезно переспросила Зинаида.
— Не в этом дело, мадам, — с такой же серьезностью ответил Тайрон. Взяв жену под руку, он повел ее из кухни. — Чего я не могу пережить, так это обмана. Как верить вам, сударыня, если вы уже доказали мне, что способны на хитрость?
— Но как же тогда я верю вам, сударь, хотя вы то пожираете меня глазами, то демонстрируете полное презрение ко мне? — расстроенно промолвила она. — Вы крайне непостоянны, полковник. Уста ваши произносят обличительные речи, а в ваших глазах я вижу пламя страсти, которое пробуждает мои чувства.
— Да, мадам, недавно я обнаружил в себе ужасные противоречия, и они буквально раздирают меня на части, — с готовностью признал Тайрон. — С вашей несравненной красотой и кокетливыми улыбками настоящей соблазнительницы вы пленяете сердце любого мужчины и выворачиваете его наизнанку. И даже если он способен храбро устоять под натиском целой тысячи неприятелей, он беспомощен перед вашими чарами. — Остановившись, Тайрон повернулся к ней и хрипло произнес: — Я не стану отрицать, что твое присутствие лишает меня воли, Зинаида, но я буду круглым дураком, если не попытаюсь воздвигнуть вокруг своего сердца непреодолимую преграду, лишь бы спастись от той боли, которую ты мне непременно причинишь.
Зинаида чуть не заплакала — так обожгли ее эти упреки. Она прекрасно понимала, что заслужила его недоверие.
— Не суди меня так строго, Тай, потому что я не хотела причинять тебе страдания. Я лишь ищу хоть
