С чего начать?
— Ну что ж, ты приехал в Балтимор месяц назад, чтобы посмотреть на мою верфь. Мы с отцом нуждались в партнере с капиталом. Ты сначала принял меня за Юджина Пакстона, но почти сразу же понял, что я девушка, и взял меня в бордель, чтобы наказать и заставить признаться, и…
— Неужели я действительно сделал это? — простонал Алек. — Повел тебя в бордель?
— Да только это еще не все, — усмехнулась Джинни, — потом…
Алек заснул задолго до того, как Джинни окончила рассказ. Лицо его немного порозовело, он дышал легко и даже согрелся. Джинни осторожно развязала повязку и осмотрела рану. Воспаления и красноты нет.
Унылый, серый свет проник сквозь окно. Все лучше, чем дождь. Джинни вновь перевязала Алека и осторожно, чтобы не разбудить спящего мужа, сползла с койки.
Мы женаты всего неделю, а он не знает, кто я.
Жизнь была довольно скучной, до того как Алек появился в Балтиморе. Теперь же сюрприз следовал за сюрпризом. Только подобного сюрприза он явно не хотел преподнести. В такое почти невозможно поверить. Во всяком случае, Джинни никак не могла осознать, что это действительно происходит с ней. А он? Что он чувствует? Невозможно представить. Джинни знала только, что нужна ему и что все правила отныне изменились.
Алек дышал глубоко и ровно. Здоровый сон. Джинни переоделась и отправилась на палубу.
— Как Хенк? — спросила она Дэниелса.
— Через пару дней встанет. Весь в красно-синих разводах, словно английский флаг, но ничего особенно страшного. А его милость?
— Как и Хенк, встанет дня через два. Только…
— Что, мисс?
— Алек не знает, кто он, Дэниелс, кто я, ничего не помнит ни о гонках, ни о пари… совсем ничего.
— Считаете, что от удара по голове он потерял память?
— Да, кажется, это называется амнезией. Голова у него ужасно болит, но сейчас он заснул.
— Господи милостивый!
— Верно, — вздохнула Джинни и, повернувшись, взглянула на огромный обломок, занимавший почти всю левую сторону палубы и свисавший в воду — паруса тянулись по синим волнам белым шлейфом. Оставшаяся часть торчала вверх футов на шесть и выглядела непривычно хрупкой. — Я должна оставаться с ним. Можешь себе представить — не знать, кто ты?
Джинни покачала головой, на секунду почувствовав страх, который должен ощущать человек, осознавший, что потерял память.
— Что нам теперь делать?
— Отведем клипер назад, в Балтимор. Нужно поговорить с первым помощником Алека и О'Ши. Придется много маневрировать, но лучше, чтобы баркентина держалась поблизости.
— А мачта?
Джинни задумчиво оглядела шестидесятифутовый обломок, на секунду ужаснувшись предстоящим расходам на починку, но тут же покачала головой:
— Пусть остается там, где есть. Только прикажи кому-нибудь подползти к ней и ненадежнее привязать паруса, чтобы не слишком задерживали ход. Не хватало еще, чтобы эта мачта утянула нас на дно. И пусть ее получше прикрепят к поручню.
— Есть, капитан, — ответил Снаггер, широко улыбаясь.
Алек лежал на койке не двигаясь, просто оглядывая каюту, запоминая обстановку. Это все же гораздо лучше, чем непрестанные мучительные попытки думать и думать и пытаться понять, кто он и кем был. Голова по-прежнему мучительно ныла.
Страх терзал душу. И это ему не нравилось. К подобным эмоциям он не привык. Они стали частью, неотъемлемой и неотвязной, той беспомощности, которая пыталась связать Алека по рукам и ногам и с которой он не желал смириться.
Алек тихо выругался. По крайней мере хоть этого он не забыл. И вынудил себя сосредоточиться на изящной резьбе, украшавшей письменный стол. Очевидно, работа прекрасного мастера. На секунду перед глазами всплыла картина: человек, сидящий на полу, скрестив ноги, в окружении ножей и различных инструментов, разложенных на куске ткани, и что-то вырезающий на куске дерева. Смуглое, бородатое лицо…
Алек отчаянно пытался удержать в памяти эту картину, но она мгновенно исчезла. Что ж, все-таки это уже что-то. Нужно будет узнать у Джинни, кто это.
Не успела Джинни войти в каюту, как Алек спросил:
— Мужчина, который резал этот стол, опиши мне его.
— Очень темный, средних лет, и волос у него хватит на дюжину человек.
— Вот как.
Джинни подобралась ближе и стояла, глядя на мужа. Тот взял ее за руку и потянул на койку.
— Я видел его. Всего на секунду, но видел.
Лицо Джинни осветилось.
