берегу.
Плывя назад к берегу, Александр чувствовал ледяной холод подводного течения и изо всех сил боролся с ним, придерживая одной рукой Джин-Пола, который вцепился в него, как клещ. Перепуганный мальчик не ослаблял своей мертвой хватки до тех пор, пока Александр не достиг каменистого берега.
Джин-Пол заревел и стал давиться водой, которой наглотался. Александр подошел к мальчику и, обхватив его за пояс, приподнял его вверх, как мешок с картошкой. Голова и плечи Джин-Пола касались земли, и такое его положение заставило воду выйти из легких, сопровождаясь глухим, давящимся кашлем мальчика.
Убедившись, что из легких мальчика вышла вся вода, Александр опустил его на землю и, упав обессиленно рядом, отбросил с лица длинные мокрые пряди волос.
Некоторое время оба они молчали, затаив дыхание. И, наконец, Александр сказал:
— С тобой все в порядке?
Мальчик икнул и кивнул головой, глядя на Александра изумленными глазами.
— Вы — человек из замка?
— Да.
— Но вы совсем не похожи на монстра.
Кто-нибудь другой засмеялся бы от таких слов, но Александр не видел здесь ничего смешного. Губы его слегка сжались.
— Думаешь, не похож?
— Но ведь монстры не спасают людей, правда?
— Non, наверное, не спасают. — Александр строго взглянул на мальчика. — Ты не должен подходить к морю, если не умеешь плавать.
Мальчик робко глянул на него и опустил голову.
— Я знаю, — подняв голову, он взглянул на цель скал, выходящих прямо в море. — Я ловил рыбу, вон там. Поскользнулся и упал. И вода сейчас же понесла меня.
— Здесь очень сильное подводное течение. Ты не должен больше ходить сюда, понял?
— Да, месье, понял. Жаль, что я не умею плавать. — Голос мальчика был печальным.
Александр задумчиво посмотрел на него.
— Каждый ребенок, живущий у моря, должен уметь плавать. Я научился плавать, когда был гораздо младше тебя.
— Правда?
— Mais oui. Меня научил плавать мой отец, когда я был еще совсем маленьким.
Джин-Пол вздохнул.
— Мой отец сам не умеет плавать. Вот почему ни я, ни Пьер не умеем плавать.
— Пьер — это тот мальчик, с которым вы забрались тогда ко мне во двор? Он твой брат, n'est-ce pas? — И, получив утвердительный ответ, Александр продолжал: — Вам обоим нужно учиться плавать. — И добавил безразличным тоном: — Я могу научить вас.
Джин-Пол окинул его недоверчивым взглядом. Принимая нерешительность мальчика за боязнь, Александр сказал:
— Вам не нужно меня бояться.
— Но все говорят, что вы плохой. Моей maman не понравится, если она узнает, что вы учите нас плавать.
Александр постарался не обращать внимания на слова мальчика. Он просто привык к тому, что думали о нем деревенские жители, и предложил Джин-Полу:
— А что, если мы ничего не расскажем твоей татап? Давай держать это в секрете. Договорились?
Джин-Пол поколебался еще минуту, задумчиво глядя на мужчину, сидящего рядом с ним. И потом, кивнул.
— Договорились.
Александр поднялся и, протянув руку, помог встать мальчику.
— Как только будет солнечный день, приходите в мой дом, и мы отправимся к морю. — Он пристально смотрел на худенького мальчика, стоящего перед ним. — И больше не пробирайтесь украдкой. Вы с братом можете приходить в мое поместье, когда захотите, если пообещаете мне, что не полезете в море, не научившись как следует плавать.
Джин-Пол еще раз кивнул. Его взгляд был все еще задумчивым, но уже не тревожным.
Александр добавил:
— И вам не стоит меня бояться. Я не такой уж страшный, как об этом говорят.
Глава 17
На следующий день у Тесс начались роды. И, как будто извещая об этом приближающемся событии, подул мистраль[37]. Теперь сухие, злые, холодные ветры с севера, мрачно завывали за окнами замка. Весь день у Тесс сильно болела спина, а к вечеру у нее отошли воды. У девушки начались нестерпимые боли, и Жанетта отправила ее в комнату.
Александр и Генри почти весь день провели в деревне. Когда они вернулись домой, уже совсем стемнело, холодный ветер заставлял дребезжать оконные стекла, и у Тесс каждую четверть часа были схватки.
Мужчины вошли в кухню как раз в тот момент, когда Леони собиралась отнести чистые простыни и чайник с горячей водой в комнату Тесс. Жанетта отдавала приказания.
— Поль, отправь Клода и малышку в их комнату и уложи их спать. Будь с ними. Леони, отнеси воду в комнату Тесс. Разведи огонь в камине, чтобы нагреть ее комнату.
Жанетта заметила Александра и Генри и, прежде чем они успели спросить, объяснила:
— У Тесс начались роды.
Слова Жанетты были самым настоящим ударом для Александра.
— Сейчас? — Его охватила паника, и во всем теле он ощутил жуткий озноб, такой же леденяще холодный, как мистраль. — Но ведь ты говорила, что это произойдет не раньше будущей недели.
Жанетта криво усмехнулась.
— Александр, тело женщины — не часы. Это случается, когда этому положено случиться у и у Тесс это происходит сейчас. — Она повернулась к мужу. — Генри, а тебе нужно принести дров. Складывай их в коридоре у двери в комнату Тесс, но так, чтобы они не мешали ходить. Мы должны поддерживать тепло в комнате Тесс, поэтому нам понадобится много дров. С приходом мистраля сегодня ночью будет холодно.
Когда Генри отправился за дровами, Александр с трудом подавил в себе панику и спросил:
— Чем могу помочь я?
— А ты можешь пойти в гостиную и налить себе немного бренди. Если, конечно, вы с Генри не выпили все.
— Выпить бренди? — Он уставился на Жанетту, не в силах поверить, что та говорит серьезно. Но она молча поспешила мимо него с двумя пустыми тазами. Глупо, но, поднимаясь вслед за Жанеттой в комнату Тесс, Александр размышлял о том, зачем ей эти тазы.
— Но, Жанетта. Я тоже хочу помочь. Я не могу просто…
Остановившись на пороге спальни и увидев Тесс, спокойно ходившую взад и вперед по комнате, Александр совсем забыл, что хотел сказать.
— А почему вы не в постели? — вскричал он и посмотрел на Жанетту. — Почему она не в постели? Разве ей не следует лечь?
— Александр, я же сказала тебе, иди и выпей, — сказала ему Жанетта и повернулась к Леони, которая расстилала простыни на полу в ногах кровати. — Простыней, я думаю, достаточно.
Леони кивнула и отправилась разводить огонь в камине.
Жанетта взглянула на Тесс.
— Боли становятся чаще?
— Кажется, да, — ответила Тесс, — но я не могу сказать, как часто. Как может она быть такой
