«О, муж красавицы Фатимы…» — вспомнил майор.
— Приятно познакомиться, — кивнул он.
Они пожали друг другу руки, и рукопожатие этого человека походило на тиски. Однако Беннет никогда не видел смысла в подобном соревновании школьников.
Бей же оценивающе смотрел на него — как лев, выбирающий себе жертву.
— Я много слышал о вашем отце, графе Ривертоне. Опытный дипломат, не так ли?
Беннет улыбнулся:
— Да, действительно. Жаль, что я не унаследовал его таланты.
Посол усмехнулся:
— А я рад, что мне досталась хоть небольшая их часть. Ведь я бы не сделал такой военной карьеры, как ты.
Беннет отхлебнул бренди. Это заявление Даллера производило странное впечатление, поскольку он был всего лишь его двоюродным братом по материнской линии.
— Ведь это ваш отец вел мирные переговоры в Версале? — осведомился Талат.
Вместо майора ответил Даллер:
— Да, верно. Граф был просто необходим регенту. Мне остается только восхищаться его решениями.
Бей продолжал наблюдать за Беннетом.
— Что привело вас в мою страну так скоро после вашей славной победы при Ватерлоо?
Беннет вертел в пальцах бокал, входя в роль скучающего аристократа.
— В моем поместье стало слишком уж скучно. К тому же моя мать хочет, чтобы я женился.
— Но если вы стараетесь избежать брака, то не очень- то успешно, ведь так? Ваше имя теперь связано с именем мисс Синклер, — заметил Талат.
Беннет поставил бокал на поднос.
— Намерения иногда изменяются. Мисс Синклер действительно заинтересовала меня.
Талат обошел Беннета и теперь стоял, изучая картину, висевшую за спиной майора.
— Да, она весьма интересна, — сказал бей. — И сейчас намного больше, чем раньше.
Беннет прошелся по комнате.
— Чем же именно?
— Своей работой, конечно.
— Какой работой?
Взяв бокал, Беннет сделал еще один глоток. Что знал о Мари этот человек? А если он знал, что она выполняла задания британцев, то зачем заговорил об этом?
— Растениями и насекомыми, — ответил турок. — И вам, конечно, это известно.
Беннет кивнул. Этот человек явно собирал информацию.
— Да, я знаю о ее увлечениях. — Майор улыбнулся, продолжая играть свою роль. — Но я надеюсь, что ее мысли, когда она со мной, далеки от растений.
— Однако сегодня она очень изменилась. Вам повезло, что вы явились и схватили этот бриллиант, которого никто здесь не замечал. Никто из ваших соотечественников не уделял ей должного внимания. Наверное, вы открыли в ней нечто такое, о чем другие не знают.
Посол снова вступил в разговор:
— Сегодня она выглядит намного лучше, чем прежде.
Беннет нахмурился. Мари и до этого вечера была неподражаемой и не нуждалась ни в каких усовершенствованиях.
Даллер достал из стола табакерку с нюхательным табаком.
— Мы с беем как раз обсуждали плачевное состояние нашей службы безопасности в некоторых частях империи, и я упомянул о вашей вчерашней встрече с грабителем, когда вы посещали интересные места.
Талат подошел к письменному столу с другой стороны.
— Майор, приношу извинения за неприятное впечатление, которое вы, должно быть, получили от нашей чудесной страны.
— Не стоит извиняться. Такое могло случиться в любой стране.
— Совершенно верно, — согласился Даллер. — Правительство его величества помогает своим союзникам сохранять тот же уровень спокойствия и безопасности, каким обладают англичане. Кстати, я получил информацию, которая могла бы заинтересовать вас, бей.
Турок наконец-то обратил внимание на посла.
— В самом деле?
Даллер важно выпятил грудь.
— Это просто небольшой факт, но думаю — полезный.
— Я всегда считал, что наши отношения с британцами слишком прохладные. Но если делиться информацией, то это, возможно, поможет нам сблизиться, — заметил бей.
Беннет решил воспользоваться сменой темы как предлогом вежливо удалиться. Заключать альянсы — это не входило в его обязанности.
Шагнув к двери, майор проговорил:
— Тогда оставляю вас наедине.
Ему надо было проверить, как там Мари.
Выглянув в коридор, Беннет заметил, что дверь комнаты, где Мари должна была находиться, чуть приоткрыта. Вероятно, ей наскучило сидеть в одиночестве.
— Тебе нет необходимости уходить, — сказал Даллер. — Я только хотел показать Талату одно место на карте. Карта принадлежит британской разведке — имейте это в виду. Но я знаю, вам можно доверять уже проверенные сведения. А карта — это просто интригующая деталь, которой начальство позволило мне поделиться с беем в виде жеста доброй воли.
Посол торжественно развернул карту, которую достал из ящика своего стола. Было ясно: этот человек просто хотел показать свою значимость.
Беннет не сводил глаз с приоткрытой двери, за которой должна была находиться Мари. Она выполняла задания британцев, и уж ей-то можно было доверять.
— Мне сообщили, что здесь — большой лагерь бандитов, — говорил посол, указывая на карту — Это пять миль к северу от деревни Гангос. Человек, уничтоживший этих преступников, получит большую награду от султана.
Талат бросил взгляд на Беннета, затем снова посмотрел на карту.
— Да, любопытное место…
— Я думал, вас это заинтересует, — пробормотал посол.
Мари отодвинулась от щелки и прижалась к стене рядом с дверью.
Гангос раньше был территорией Исада, и он прослужил там более двадцати лет. Когда же вернулся в Константинополь, стал советником султана. А шайка отъявленных бандитов начала терроризировать население этих мест. Но Исад не мог оставить людей, которых считал своими, под защитой недееспособного губернатора и поэтому сам начал охоту на преступников. Что же касается Даллера, то, несмотря на все его старания, он не смог подружиться с Исадом — тот не испытывал никакого уважения к человеку, получившему высокий пост только благодаря семейным связям. Так что посол сейчас не случайно передавал эту информацию сопернику Исада. Это была борьба за власть — борьба явная и примитивная.
Мари задумалась… Что ж, если она доберется до Исада достаточно быстро, то он сможет использовать свои возможности в этой области и начнет действовать раньше Талата.
Но посол сказал, что информация засекречена, а для Беннета это слово было священным. Поэтому он прикажет ей хранить тайну. И даже если она объяснит, к чему это приведет, он все равно не позволит ей сообщить Исаду эти сведения.
Она прижала к щекам дрожавшие руки.
Да-да, он запретит! Будет считать передачу этих сведений Исаду изменой Англии. И скажет, что она
