Элиза проводила свой выходной — как ни странно, его светлость не вышвырнул ее с работы — со своими подругами по перу в доме Софи. Гм, «дом» не слишком подходящее слово для внушительной лондонской резиденции герцога Гамильтона и Брэндона со ста семью спальнями. Софи с Элизой как-то пересчитали их в один нудный дождливый день.
Сегодня Великосветские корреспондентки вольготно расположились в приватной гостиной Софи, пили чай, читали периодику и сплетничали.
Аннабелл просматривала «Ледиз джорнал». Софи внимательно читала «Ла белль ассамбле». Джулиана потчевала их последними светскими новостями: такая-то леди приняла предложение руки и сердца, другая отвергла очередное.
— Ну и, конечно, последние новости об Уиклиффе. Это правда, что он держит в подвале человека? — спросила Джулиана.
Элиза ушла в свои мысли, и внезапный поворот разговора застал ее врасплох.
— Честно говоря, я не знаю, сидит ли кто-нибудь в подвале, — сказала она, — и даже есть ли подвал в Уиклифф-Хаусе. Это территория лакеев, я туда не совалась.
Она еще не думала об этих деталях. Пленник, скорее всего Лайам. Он, наверное, соловьем заливался, отвечая на вопросы. Пропади он пропадом!
— Как ты можешь не знать, когда это написано в твоей колонке? — озадаченно взглянула на нее Аннабелл. — Ты же сама ее написала.
— Нет, не я, — без обиняков сказала Элиза. — Ее написал Найтли.
Подруги ахнули. Посыпались удивленные вопросы:
— Но как? Когда? Почему?
Пытаясь протянуть время, Элиза неторопливо пила чай, прекрасно зная, что, когда она откроет рот, вся правда выйдет наружу: Лайам, хлороформ, ее спор с Найтли, любовь к герцогу.
Именно это и случилось.
— Замужем? — эхом повторила Софи.
— Влюбилась? — поразилась Аннабелл.
— Ты покидаешь «Лондон уикли»? — ахнула Джулиана.
Элиза решила сначала ответить на самый легкий вопрос.
— Я не ухожу из газеты. Я просто сказала, что сделаю свою проблему проблемой Найтли.
— Он не знал, что ты влюбилась, иначе он бы этого не сделал, — защищала любимого человека Аннабелл. В ее полных благоговения голубых глазах стояло недоумение — Найтли не мог поступить плохо, даже если Элиза да и Джулиана тоже думают обратное.
— Прости, Аннабелл, но, боюсь, его мало что волнует, кроме его газеты, — постаралась как можно мягче сказать Элиза. — Он сделал бы то же самое, даже если бы и догадывался о моих чувствах.
— В этом случае он добавил бы романтическую интригу, — предположила Софи, — намекнув на вашу симпатию. Если бы знал, — добавила она.
— Верно. Так что это тоже не помогло бы, — сказала Элиза. — Он всюду сует свой нос, как назойливая мамаша.
Это замечание внесло капельку веселья в тяжелый разговор.
— Но Найтли не знал, что ты любишь герцога. Никто из нас не знал, — не сдавалась Аннабелл. — Ты такая скрытная…
Это правда, Элиза никому не открывала своих чувств. Никому не рассказывала о том, как металась на узкой койке в своей крошечной спальне на чердаке, думая о герцоге.
— Ну и что тут удивительного? Конечно, она влюбилась, — сказала Джулиана. — Он умопомрачительно красивый мужчина, а у нее была задача добиться его доверия, стать близкой ему. Так что любовь была неизбежна.
— Вопрос в том, что испытывает он? — добавила Софи.
— Представления не имею, — ответила Элиза. — Он должен знать, что я автор этих статей. И понимать, что написанное мной погубило его шансы отправиться в Тимбукту и спасти свои владения от разорения. Я разрушила мечту всей его жизни. Такое не прощают.
— В свое время я отвратительно и непростительно вела себя с Роксбери, — сказала Джулиана, — а теперь мы возмутительно влюблены. Ты не поверишь, какие прегрешения может побороть любовь.
Элиза почувствовала себя чуть лучше, поскольку и сама так считала. Если Роксбери смог простить Джулиану, тогда, возможно, у нее и Уиклиффа тоже есть шанс…
— Да, но это возможно только в том случае, если Уиклифф достаточно любит меня, — возразила она. — Откуда мне это знать?
— Поверить не могу, что Найтли написал вместо тебя… — не могла успокоиться Аннабелл.
— А я могу. За ним и прежде водилось такое, — нахмурилась Джулиана. В прошлом у нее с Найтли было много проблем, они не всегда находили общий язык, и она не стеснялась говорить об этом.
— Спасая газету, — не отступалась Аннабелл.
— Аннабелл, — сказала Элиза, — представь, что ты посоветовала молодым влюбленным чистосердечно поговорить друг с другом, чтобы разрешить какие-то спорные вопросы. А Найтли переписал твою статью и посоветовал обоим найти себе другую пару и как можно скорее.
— Это было бы аморально, — поджав губы, согласилась Аннабелл.
— Так не может продолжаться! — горячилась Элиза. — Жизнь людей зависит от того, что мы пишем. Это не просто горячие новости, а крушение судеб!
— Как ты драматична. — Джулиана отпила глоток чаю.
— Лучше поговорим о том, что ты замужем, — вставила Софи. — Тайный брак!
— В романах это происходит сплошь и рядом, — улыбнулась Аннабелл. — А теперь случилось в реальной жизни…
— Я жила фантазиями, — сухо сказала Элиза. — Лайам был моим романтическим героем, но вместо того чтобы вовремя одуматься, как сделала ты, Софи, я вышла за него. Это была ошибка, что я быстро поняла.
— Как Сомерсет и я, — добавила Джулиана, упомянув своего первого мужа, который был неисправимым волокитой.
— Да. Но что можно было сделать? Я убеждала себя, что ничего особенного не произошло. Но когда он исчез, я вздохнула с облегчением. Хотя… хотя я была в бешенстве, когда он забрал все мои деньги, но даже тогда я думала: «Скатертью дорога!» Мне не нужен брак без любви.
— Какое неприятное совпадение, что он увидел тебя у редакции «Лондон уикли» именно тогда, когда Элванли объявил о пари.
— Но замужество! — Софи до сих пор не могла прийти в себя.
Аннабелл нахмурилась. Это означало, что она думает о чем-то неприятном.
— Ну что? — спросила ее Элиза.
— Если ты замужем, то не очень важно, что произошло с герцогом… — мягко начала она.
— Потому что с герцогом ничего не может произойти, — закончила Софи.
— Ты можешь стать его любовницей, — прямо сказала Джулиана.
— Я думала об этом, — призналась Элиза. — Видит Бог, у меня были шансы, но я их отвергла. Я дала слово, даже если это клятва мерзавцу Лайаму. И еще я уверена, что Уиклифф больше не желает иметь со мной никаких дел.
— О Господи, действительно неразрешимая ситуация. — Вздохнув, Аннабелл налила себе еще чаю, всыпав в него гору сахара.
— Ну, если Аннабелл, вечная оптимистка, говорит, что это неразрешимая ситуация… — начала
