— Во что она была одета? — вмешалась Аннабелл. Все головы повернулись к ней.
— На ней было лазоревое платье, — ответил Харлан. — Цвета Карибского моря. Вот почему я не был уверен, что узнал ее. Не всегда видишь слуг при полном параде. Но с другой стороны, у англичан странные традиции. Они не всегда подчиняются логике.
— Кто-нибудь хочет присоединиться ко мне? — торопила Джулиана.
— Мы не можем взяться за дело без всякого плана, — сказал Уиклифф. — На этом пострадали многие экспедиции. Сегодня мы не можем допустить никаких промахов.
И они стали составлять план.
В порт отправятся Уиклифф и Харлан. А герцог Брэндон будет координировать действия с сыщиками с Боу-стрит, которых вызовут для подкрепления. Джулиана останется, учитывая ее состояние, а Роксбери и Аннабелл составят ей компанию. Найтли вызовет на подмогу Мехитабла Лауда и присоединится к Уиклиффу и Харлану.
Оружие было выбрано, начищено, заточено и заряжено. План был таков: они тайно проберутся на корабль, найдут Элизу и заберут ее со всей возможной поспешностью и деликатностью. Сцен нужно избежать.
— Не так я планировал провести последнюю ночь на суше, — заметил Харлан. — Приключения должны были начаться завтра.
— Возможно, это займет не больше часа, и ты еще успеешь рассказать эту героическую историю девицам в борделе, — отозвался Уиклифф.
— Верно.
— Если мы не вернемся через два часа, высылайте подкрепление, — распорядился Уиклифф.
— Спасите нашу девочку, — мягко сказала леди Брэндон, сжав руку мужа.
Уиклифф кивнул — даже связанная с другим, Элиза принадлежит ему.
Время было позднее, небо темное. Светила луна, горели фонари пабов и борделей, выстроившихся у порта. Но корабль был полностью погружен в темноту, и не важно, один глаз у человека или два — в любом случае ничего нельзя было разглядеть.
— Я ведь тебе говорил, — ни с того ни с сего сказал Харлан.
— Прости, что? — сухо отозвался Уиклифф. В мыслях у него вертелось только одно: Элиза. Все его чувства были напряжены, словно его могли привести к ней запах, звук, колебание воздуха… Харлан его отвлекал.
— Путы… Ты затеял все это из-за девицы.
— Это поступок джентльмена, — возразил Уиклифф.
Но Харлан прав. Его желание исследовать мир и путешествовать, конечно, осталось, но желание найти Элизу, любить ее, обладать ею было куда сильнее. И плевать ему было на ее внезапно появившегося мужа, на мнение света. Без нее он не мог быть счастлив.
— Это дело для сыщиков с Боу-стрит, — продолжал Харлан.
— Я лучше с этим справлюсь. Я могу двигаться на корабле в полной темноте. И я знаю Элизу, — откровенно ответил Уиклифф.
— Это корабль Берка, — указал на одно из судов Харлан. — А она поднялась вот на то, слева от него, насколько я видел.
— «Похититель». Отплывает в Америку, — проговорил Найтли.
— Откуда вы знаете? — удивился Уиклифф.
— Я читаю газеты, — повторил свою прежнюю реплику Найтли. — А вы нет?
— Только то, что написано обо мне, — парировал Уиклифф.
— Она что, отплывает в Америку? — засомневался Харлан.
— Понятия не имею, — отозвался Уиклифф. — Ее как будто никуда не тянуло. По крайней мере, она не упоминала об этом. Хотя она вообще не говорила о своих планах.
Элиза о многом умалчивала. Но сейчас это не важно. Потому что даже сквозь все хитросплетения ее лжи он видел подлинную Элизу. Такая девушка не отправилась бы в Америку, не поставив в известность близких.
Значит… она похищена. До этого он цеплялся за надежду, что Элиза убежала по собственной воле, в порыве гнева. Это означало, что Элиза остынет и вернется.
Он подумал о десяти тысячах фунтов. Она богатая женщина. А стало быть — лакомый кусочек.
На корабле кипела жизнь, значит, они не могут просто подняться на борт и вежливо поинтересоваться, нет ли на корабле богатой пассажирки.
— Если мы подождем до утра, — предложил Харлан, — то нам будет легче попасть на корабль, смешавшись с толпой пассажиров.
— Я не могу ждать, — заявил Уиклифф.
Они остановились, Уиклифф лихорадочно думал и наконец изложил свой план:
— Харлан, Мехитабл, вы что-нибудь затеете, чтобы отвлечь внимание, а мы с Найтли в это время незаметно подойдем к кораблю. Если один из вас бросится бежать, любопытные на берегу кинутся за ним, а мы тем временем проберемся на борт.
— Вы хотите, чтобы за одним из нас погналась толпа пьяных моряков, которые вышли на берег повеселиться? — скептически спросил Мехитабл.
— Делайте что хотите, но нам нужно попасть на корабль, — коротко ответил Уиклифф.
Харлан пожал плечами. И толкнул Мехитабла. Сильно.
— Что за черт… — выпрямился во весь свой великанский рост Мехитабл.
— Ну и что ж ты стоишь? Или боишься? — язвительно спросил Харлан своего противника, вдвое крупнее его.
Мехитабл толкнул Харлана, тот отлетел на несколько шагов.
Несколько голов повернулось в их сторону. Харлан поносил Мехитабла последними словами. Мехитабл отвечал тем же. Последовали тычки и толчки.
— Сюда! — крикнул кто-то, и вокруг них начала собираться толпа.
Как и ожидалось, на палубе корабля все кинулись к борту посмотреть, что происходит. Найтли и Уиклиффу удалось незаметно пробраться на корму.
Они шли быстро, но не бежали. Уиклиффа раздражало, что у него за спиной топчется этот городской франт Найтли. Его мнение о способностях газетчика было весьма невысокое. Но Найтли не жаловался и с легкостью поднялся на борт. Возможно, он не такое уж ничтожество.
Они в нерешительности остановились.
— Она, наверное, в какой-нибудь каюте, — прошептал Уиклифф.
По узкой и крутой лестнице они спускались в чрево судна. Корабль скрипел и покачивался, откуда- то доносились голоса, но невозможно было определить, где находятся люди.
— Да, попробуй тут что-то найти, — пробормотал себе под нос Найтли.
Однако Уиклифф продолжал двигаться вперед. Он должен сделать все, чтобы спасти Элизу.
Время шло. Уиклифф и Найтли обыскали почти весь корабль. Тщетно. Элизы не было. И вдруг…
— Вот ты где, мой милый, — нарушил тишину женский голос.
Мужчины прислушались. После долгих поисков хоть какой-то признак жизни.
— Ты принесла ужин? — спросил мужчина и поспешно добавил: — Любимая.
Даже не видя ее, можно было понять, как женщина нахмурилась.
— Надеюсь, ты не собираешься занудствовать всю дорогу до Америки? — сказала она. — Тут слишком тесно для двоих, да еще когда один задирает нос.
— Мы же едим, Мэгги. Обязательно быть такой вульгарной?
