– Лежи и отдыхай. Позже сама захочешь спуститься к ужину. Сейчас слишком жарко, лучше не вставать.
Я не понимала, издевается она или сочувствует, и от этого раздражалась еще больше.
Луз незаметно исчезла, а я нарочито смущенно попросила:
– Могу я поговорить с Люкасом? Поблагодарить за все, что он сделал? Боюсь, я была ужасно груба!
– Люкас? – удивилась Илэна. – Не Рамон?
– Люкас. Рамона не было, когда… нож соскользнул.
– А Хулио только что ушел. Не представляешь, как он расстроен. Боюсь, ты очаровала всех моих сыновей, Ровена.
– Не думаю, что Люкас очарован. Он любит меня не больше, чем я его. Но я ему благодарна, хотя вела себя некрасиво. Он сделал мне больно, хотя иначе кровь нельзя было остановить, и я… словом, вы понимаете, как мне неловко!
Наклонившись, она слегка прикоснулась к моей руке.
– Как ты напоминаешь меня в молодости! Я всегда хотела того, что не могла получить. Будь Гай больше похож на тебя… кто знает? Все могло быть по-другому. Но если хочешь видеть Люкаса, сейчас же пошлю его сюда, хоть остальным сыновьям это не понравится.
– Вы в нем очень уверены, правда? – не смогла я удержаться от вопроса.
Но улыбка Илэны мгновенно указала мне мое место.
– Почему бы и нет? Думаю, вы уже поняли это. Но как уже сказано раньше, у вас есть выбор. Выйдете за Хулио – станете второй женой и примете обычаи апачей. Предпочтете Рамона – получите мужа, которым сможете вертеть как вздумаете. Или все-таки Люкас? Кто знает?! Думаю, ваша неприязнь его интригует… пока. Но если у вас хватит ума вести себя как нужно, можете делить его со мной… правда, моя доля всегда будет большей. Нет, скорее всего вы не захотите участи Луз, хорошенькой глупенькой бедняжки Луз, которая ждет и надеется. Вы, как я, предпочитаете действовать. Ну хорошо, увидим, а пока я пришлю Люкаса, если хотите.
– Как мило с вашей стороны! Приятно, когда тебя балуют… и понимают.
Моя улыбка была такой же фальшивой, как у нее, и мне показалось, что Илэна чуть кивнула… в знак того, что прекрасно поняла.
Я откинулась на подушку и закрыла глаза. Боль чуть унялась, и захотелось спать, но одна мысль неотвязно билась в мозгу.
Почему я так настаивала на встрече с Люкасом? Пока не увидела Илэны и этой лисьей улыбочки, совсем не думала ни о чем подобном. Но теперь между нами завязалось нечто вроде поединка. Я не сомневалась, она пришлет Люкаса, а потом он уйдет, еще больше ненавидя меня. Или все будет по-другому? И, как часто делала раньше, я вновь вспомнила шахматы. Черная королева и белая. А кто пешки? Или короли? Шахматы – игра сильных женщин, и тут мы с Илэной были равны, но, если понадобится, я должна взять верх.
Должно быть, я задремала и, проснувшись от сильного стука распахнувшейся двери, невольно поморщилась.
– Почему ты всегда так шумишь?
– Что ты еще не успела высказать? Быстрее, у меня нет времени!
– Твое чувство… долга не перестает меня поражать, – пробормотала я преувеличенно болезненным голосом и поймала злобный блеск зеленоватых глаз. Он едва сдерживался, и это почему-то доставляло мне удовольствие.
– Илэна сказала, ты хочешь поговорить. При чем тут я?
– Она пообещала прислать тебя. Почему? Потому что я чувствую, что должна поблагодарить тебя за хладнокровие и присутствие духа. Именно так и сказала Илэне, думаю, она поверила. Я хочу извиниться за то, что была груба.
– Ты могла бы, пожалуй, меня одурачить, если бы глаза твои говорили то же, что и губы.
– Не знала, что глаза меня так выдают!
Люкас рассерженно метнулся к окну и встал спиной ко мне.
– Хочешь играть в игры, выбери для этого Рамона… или даже Хулио. Именно так ты обвела вокруг пальца старого дурака Шеннона!
Он резко обернулся, окинул меня презрительным взглядом, но я и глазом не моргнула.
– Почему тебе не нравятся во мне черты, которые так восхищают в твоей… Илэне?
Он наверняка заметил намеренную паузу, как я, впрочем, и хотела, но глаза угрожающе сузились.
– Отчего бы тебе прямо не сказать то, зачем звала, или покончить с этим?
Голос был очень сдержанным, но хрипловатые нотки показывали, что Люкас на пределе и, конечно, хочет скорее уйти. Я, естественно, стремилась его задержать как можно дольше… чтобы Илэна встревожилась.
– Но все уже сказано, – невинно объявила я. – Просто хотела поблагодарить. Я вела себя ужасно, хотя знала: ты сделал все, чтобы спасти меня. Я не всегда так неуклюжа, а ты почему-то обладаешь способностью всегда выводить меня из себя.
– Я бы мог сказать то же самое о тебе, – мрачно сказал Люкас, подозрительно-недоуменно уставившись на меня, словно задаваясь вопросом, что у меня на уме на этот раз.
Я нежно улыбнулась:
