5.5. Культура как поле коллективных смыслов
В разделе 5.1. были приведены аргументы в пользу того, что психология смысла, в особенности неклассическая психология, включающая общество, культуру и человеческую историю в предметную область своего рассмотрения, не может обойтись без рассмотрения форм бытования смыслов в культуре.
Однозначного определения культуры нет; различные определения ее исчисляются сотнями и исходят из совершенно разных оснований (см. Ионин, 1996, с. 44–47). Наиболее многосторонним и в максимальной степени воздающим должное многогранности самого феномена культуры нам представляется подход к ее определению, сформулированный В.С.Библером (1991, с. 288–292). В.С.Библер дает объемное понятие культуры через совокупность трех ее определений. Во-первых, культура есть форма бытия и общения людей через время, опосредствованная произведениями. Во-вторых, культура есть форма самодетерминации личности, свободного решения и перерешения индивидом своей судьбы. В-третьих, культура есть творение нового самобытного и самобытийного мира. Эти три определения не разделяют целостный феномен культуры «на какие-то отдельные отсеки», но представляют собой разные ракурсы осмысления ее единого ядра.
Связь понятий культуры и смысла была очевидной для многих авторов в нашем столетии, начиная с М.М.Бахтина; наиболее крайней формулировкой такой связи выступает положение о том, что в культуре не содержится ничего, кроме смыслов и способов их передачи ( Баткин , 1989, с. 117). «Онтологически культура есть не что иное, как внесение в мир смысла» (там же, с. 118). С психологической, как и с философской точки зрения, представляется вполне правомерным с некоторыми оговорками рассматривать культуру, ее создание и усвоение как опосредованное и деперсонализированное общение; в одной из работ мы использовали аналогию личностного вклада в другого, идеальной представленности, инобытия в нем (персонализации) и вклада в культуру, представленности в ней, инобытия в ее артефактах (культурализации) (см. Леонтьев Д.А., 1997 а). Философское понимание культуры как сферы смысловой общительной связи ( Сильвестров, 1998, с. 104; см. также Библер, 1991) допускает и даже предполагает возможность рассмотрения смысловой коммуникации индивидов через пространство и время, опосредованное культурными артефактами, как специфической формы межличностной коммуникации и трансляции смысла. «Вся история культуры есть не что иное, как попытка коммуникации – более или менее развернутая попытка “культуры для себя” стать “культурой для других”, попытка обнаружить и объективировать для других свои тайные, субъективные смыслы; и одновременно – попытка обнаружить и сделать своими смыслы другого человека» (Лобок, 1997, с. 464). Помещая по понятным причинам в фокус нашего анализа культуры именно процессы трансляции смыслов, мы все же не склонны разделять приведенную выше экстремальную позицию Л.М.Баткина и считать, что культура полностью сводима к ним.
Другим важным в нашем контексте аспектом культуры является то, что она выстувает определенным хранилищем, а то и фабрикой ценностей и смыслов жизни. «Культура – это сама система перевода ускользающих в прошлое и будущее ценностей настоящего в бытие человека, в смыслы его жизнедеятельности», – пишут С.Б.Крымский, Б.А.Парахонский и В.М.Мейзерский (1993, с. 32). По мнению Н.Н.Рубцова (1991, с. 136), культура представляет собой системную иерархию смыслов, хотя она не исчерпывается этим определением. С понятием смысла жизни связывает понятие культуры С.Великовский, характеризуя культуру как «смыслодобывающее и смыслоизготовляющее орудие». «Культура искони была и пребудет духовным домогательством Смысла – согласия между предполагаемой правдой сущего и полагаемой правдой личности» (Великовский, 1979, с. 46). О связи смыслогенетического процесса, то есть порождения артефактов или дискретных смыслов культуры, с ситуацией необходимости преодоления экзистенциального отчуждения, пишет А.А.Пелипенко (1999), понимающий смысл как универсальную самоорганизационную форму культуры.
