нарисовала красный и белый круг на бумаге, ее лицо посерело. Она воскликнула: “О Боже, я вспоминаю, как
он втискивал мне в рот свой пенис! Я начала задыхаться, меня чуть не вырвало. Это был мой дядя; я
видела его лицо”.
Джойс понадобилось еще два года, чтобы добраться до другой стороны проблемы. Она продолжала упорно
работать в терапии, чтобы примириться с чувством вины и стыда. Как-то вечером она, вся в слезах, вспом-
нила, как сильно нуждалась во внимании и как наслаждалась вниманием, которое уделял ей дядя. Он брал
ее с собой в поездки, а когда не брал, то всегда делал подарок. У него были деньги, положение и престиж в
семье, и ей кое-что перепадало как любимой племяннице. Джойс боялась, что ее отошлют в приют для
сирот, если она расскажет кому-нибудь правду. Она привыкла к его сексуальным атакам. Больше всего ей
нужно было его внимание.
Для Джойс было важно согласиться с тем, как сильно она наслаждалась вниманием своего дяди и его
привязанностью, а также признать свою отчаянную потребность быть любимой. Это помогло ей исцелить
свои раны и измениться. Для большинства взрослых, переживших инцест или сексуальные злоупотребле-
ния, самое тяжелое — признать и принять тот факт, что они могли получать удовольствие от этих близких
отношений, даже несмотря на то, что сексуальная их часть была омерзительной. Когда взрослые, пережив-
шие нечто подобное, могут провести такое различие и разделить эти две части взаимоотношений, им стано-
вится легче пережить все свои чувства и пройти через последний этап выздоровления.
Глава 17
