Происхождение альтруизма и добродетели. От инстинктов к сотрудничеству

года до нашей эры, искусственное орошение существует почти столько же. По оросительным туннелям и каналам вода из горных озер и потоков поступает к субакам — деревням на склонах холмов.

Ирригация тесно связана с религией. В каждой точке разветвления системы стоит храм. Обряды в основном сводятся к подношениям расположенным выше по течению святилищам соседей. Храмы определяют, когда каждый субак получит воду для своих полей и когда он должен сажать рис. По традиции, каждый субак засаживает и оставляет под паром все свои поля одновременно.

В 1970-х годах произошла Зеленая революция: Международный научно-исследовательский институт риса ввел более плодоносные разновидности этой культуры и пообещал лучшие урожаи, если не оставлять поля под паром. Результатом стала настоящая катастрофа: нехватка воды и эпидемии переносимых насекомыми заболеваний, уничтожавшие урожай.

Почему? Разобраться попросили ученых. Стивен Лансинг предложил задачку компьютеру, и тот выдал любопытный ответ. Раньше каждый субак давал отдыхать всем своим полям одновременно, что уничтожало вредителей — им просто негде было жить. С другой стороны, субаки сажали рис в разное время, что гарантировало достаточное количество воды для всех. Исключив одновременное оставление полей под паром и создав неожиданно высокий спрос на воду сразу в нескольких областях, «зеленые революционеры» нарушили искусную модель, далекую от простой религиозной традиции.

Эта модель была настолько совершенна, что человек, ее разработавший, должен был быть и очень умным, и очень влиятельным. Кто же это? Да никто. Порядок появляется из хаоса не из-за помыкания власть имущими, а благодаря рациональной реакции индивидов на стимулы. В верхнем храме сидит не всеведущий жрец. Системой управляет самый простой обычай из всех: копировать соседа, у которого дела идут лучше, чем у тебя. Результат — синхронность внутри одного субака и асинхронность между разными. И все это без малейшего намека на центральную власть. Правительство (в виде раджей или социалистов) не сделало для создания системы ничего — оно лишь взимает налоги²¹⁵.

Куда ни глянь, экологические проблемы третьего мира оказываются следствием нечеткости в правах собственности. Почему люди уничтожают дождевые леса ради бревен, если в них можно добывать орехи и лекарственные растения? Потому что они могут владеть бревнами так, как не могут владеть деревьями. Почему Мексика истощает свои нефтяные резервы быстрее, менее эффективно и за меньшие деньги, чем США? Потому что в Соединенных Штатах обеспечение прав собственности на нефть лучше. Перуанский экономист Эрнандо де Сото утверждает, что бедность третьего мира можно излечить лишь созданием защищенных прав собственности, без которых люди лишены возможности построить свое благополучие. Правительство — не решение трагедии общин. Напротив, оно стало ее основной причиной²¹⁶.

Благородный дикарь в лаборатории

В конце концов, рациональное использование ресурсов может иметь место и без Левиафана. Чтобы это доказать, Элинор Острем с коллегами из Университета Индианы провели эксперимент. Каждому из восьми студентов дали по 25 жетонов, которые по окончании двухчасового исследования обменивались на настоящие деньги. Испытуемые должны были вложить свои жетоны в один из двух компьютерных рынков. Первый предполагал фиксированную ставку дохода, одинаковую для каждого инвестированного жетона. Второй давал разный доход — в зависимости от общего количества жетонов, вложенных всеми студентами. При вложении в него небольшого количества жетонов доход был высок — намного выше, чем на рынке с фиксированной ставкой. Но чем больше жетонов в него инвестировалось, тем ниже опускался их курс. И в какой-то момент вложение жетонов во второй рынок становилось убыточным.

Таким образом, исследователям удалось сымитировать общедоступный природный ресурс — такой как рыбные места или пастбища. Приличный доход возможен лишь в том случае, если все соблюдают