Странно было видеть замок таким — тихим, безлюдным. Только мы вдвоем да время от времени садовник вдалеке. Вместо того чтобы глазеть на туристов, отвлекаться на их акценты и неведомую жизнь, я, наверное, впервые увидела замок, начала впитывать его историю. Его каменные стены стояли более восьмисот лет. Здесь рождались и умирали люди, воспаряли и разбивались сердца. И теперь, в тишине, казалось, можно было услышать голоса, шаги на дорожке.
— Ладно, пора признаваться, — сказала я. — Вы когда-нибудь гуляли здесь и воображали, будто вы некий принц-воитель?
— Честно? — покосился на меня Уилл.
— Разумеется.
— Да. Я даже однажды снял меч со стены парадного зала. Он весил целую тонну. Помню, как перепугался, что не смогу вернуть его на место.
Мы достигли вершины холма. Внизу лежал ров, а за ним море травы, которое простиралось до развалин стены — границы замка. За стеной находился город — неоновые вывески, автомобильные пробки, неизбежная суета часа пик в маленьком городке. А вокруг нас было тихо — только пение птиц и негромкий гул кресла Уилла.
Уилл резко остановил его и развернул к замку.
— Странно, что мы никогда не встречались, — проговорил он. — В смысле, в детстве. Наши пути должны были пересечься.
— С чего бы? Мы вращались в совсем разных кругах. К тому же я была всего лишь младенцем в детской коляске, мимо которого вы шли, размахивая мечом.
— А! Совсем забыл — я же древний старик по сравнению с вами.
— Восемь лет — вполне достаточно, чтобы вы считались старше. Даже в подростковом возрасте папа запрещал мне встречаться с мужчинами старше меня.
— Даже с теми, у кого есть собственный замок?
— Несомненно, это изменило бы дело.
Мы шли, и вокруг поднимался сладкий запах травы. Колеса Уилла шелестели по прозрачным лужицам на дорожке. На душе было легко. Наши отношения не стали прежними, но, вероятно, этого следовало ожидать. Миссис Трейнор права: Уиллу всегда было нелегко смотреть, как другие люди продолжают жить. Я мысленно пообещала, что впредь буду думать, как мои поступки могут отразиться на его чувствах. Мне больше не хотелось злиться.
— Пойдемте в лабиринт. Сто лет по нему не бродил.
Я вынырнула из раздумий.
— О! Нет, спасибо. — Я огляделась, внезапно осознав, куда мы забрели.
— Почему? Боитесь заблудиться? Ну же, Кларк! Я бросаю вам вызов. Посмотрим, сможете ли вы запомнить дорогу и вернуться по своим следам. Я засеку время. Я часто так развлекался.
— Что-то не хочется. — Я обернулась на дом. При одной мысли о лабиринте у меня скрутило живот.
— А! Боитесь!
— Вовсе нет.
— Ну и ладно. Продолжим нашу скучную маленькую прогулку и вернемся в наш скучный маленький флигель.
Я знала, что он шутит. Но что-то в его тоне задело меня за живое. Я вспомнила Дейрдре в автобусе: та радовалась, что одна из нас осталась дома. Мне предстояло вести скромную жизнь, умерив амбиции.
Я обернулась на лабиринт, на его темную, плотную живую изгородь. Я веду себя глупо. Возможно, уже много лет. В конце концов, все позади. А я живу дальше.
— Просто запомните, в какую сторону повернули, а на обратном пути поворачивайте в противоположную. Это не так сложно, как кажется. Правда.
Я оставила Уилла одного на дорожке, прежде чем успела как следует поразмыслить. Глубоко вдохнула и, пройдя мимо предупредительного знака «Дети только в сопровождении взрослых», бодро
