— Итак, Луиза, полагаю, ваша нынешняя работа требует огромного умственного напряжения. И вряд ли с этим молодым человеком легко управляться.
— О да.
— Но Уилл совершенно прав насчет возможностей. Возьмите мою визитную карточку. Я член правления благотворительной организации, которая занимается переподготовкой. Возможно, в будущем вам захочется сменить поле деятельности.
— Мне нравится работать с Уиллом, спасибо.
Я все равно взяла предложенную карточку, слегка удивившись, что этой женщине небезразлично мое будущее. Я чувствовала себя самозванкой. Так или иначе, я не брошу работу, даже если пойму, чего хочу от жизни. Да и смогу ли я чему-то научиться? К тому же главное для меня — чтобы Уилл жил. Я так погрузилась в размышления, что перестала прислушиваться к соседям.
— …очень хорошо, что самое трудное уже позади. Я знаю, как тяжело было изменить свою жизнь, обрести новый смысл.
Я уставилась на остатки отварного лосося в своей тарелке. Никогда не слышала, чтобы с Уиллом кто-то так говорил.
Он нахмурился, глядя на стол, и снова повернулся к Мэри Ролинсон.
— Не уверен, что самое трудное уже позади, — тихо сказал он.
Она посмотрела на него, затем взглянула на меня.
Вероятно, лицо меня выдало.
— Для этого нужно время, Уилл. — Она на мгновение положила ладонь ему на руку. — И вашему поколению намного сложнее с этим свыкнуться. Вы росли с мыслью, что все будет по-вашему. Вы собирались жить той жизнью, которую сами выбрали. Особенно такие успешные молодые люди, как вы. Но для этого нужно время.
— Миссис Ролинсон… Мэри… мне не станет лучше, — сказал Уилл.
— Я говорю не о физическом здоровье, — возразила она. — Я говорю о том, чтобы научиться принимать новую жизнь.
Уилл не успел ответить — кто-то постучал ложкой по бокалу. Все умолкли в ожидании речей.
Я почти ничего не слышала. Одутловатые мужчины в смокингах выступали один за другим, упоминая незнакомых мне людей и места. Аудитория вежливо смеялась. Я сидела и жевала трюфели из темного шоколада, которые подали в серебряных вазочках, и выпила три чашки кофе подряд, так что стала не просто пьяной, а пьяной, нервной и взвинченной. Уилл, напротив, был само спокойствие. Он сидел, смотрел, как гости аплодируют его бывшей девушке, и слушал, как Руперт бубнит, что ему досталось в жены само совершенство. Никто на Уилла не поглядывал. То ли потому, что щадили его чувства, то ли потому, что его присутствие всех смущало. Время от времени Мэри Ролинсон наклонялась и что-то шептала ему на ухо, а он слегка кивал, как бы в знак согласия.
Когда речи наконец закончились, явилась целая армия прислуги и принялась расчищать центр зала для танцев. Уилл наклонился ко мне:
— Мэри напомнила, что чуть дальше по дороге есть прекрасный отель. Позвоните и узнайте, остались ли у них места.
— Что?
Мэри протянула мне салфетку с названием и телефонным номером гостиницы.
— Все в порядке, Кларк, — тихо сказал Уилл, чтобы Мэри не слышала. — Я заплачу. Позвоните, чтобы больше не переживать из-за каждого бокала. Возьмите мою кредитную карту из сумки. У вас, наверное, спросят номер.
Я взяла карточку, достала свой мобильный телефон и отошла в дальний угол сада. В гостинице ответили, что у них есть два свободных номера — одиночный и двойной на первом этаже. Да, он подходит для инвалидов. «Прекрасно», — сказала я и чуть не вскрикнула, когда мне озвучили цену. Я продиктовала номер кредитной карты Уилла. Меня слегка подташнивало, пока я называла цифры.
— Ну что? — спросил он, когда я вернулась.
