– Она там и есть. Если вы решили меня разыграть, то у вас получилось.
Артем спустился с крыльца и подошел к ванне. Девушка замолчала и улыбнулась. Рот растянулся так, словно кто-то тянул его за уголки из-под полотенца на лице.
– Чего ты здесь разверещалась? – деловито спросил Тихонов.
Девушка привстала. Артему показалось, что вода густая, словно канцелярский клей, но два полушария аппетитных грудей отвлекли его от химического состава жидкости. Полотенце упало с лица и накрыло обнаженную грудь. Артему невольно пришлось перевести взгляд на лицо Вики.
– Что?..
Он осекся. Несмотря на то, что лицо все-таки принадлежало подруге, оно казалось чужим. Глаза были расположены настолько далеко друг от друга, что между ними можно было разместить еще пару, нос какой- то, как у животного, да еще этот мерзкий растянутый рот.
– Что с тобой? – прошептал Артем.
– Не подходи к ней, – посоветовал Серега и дернул друга за руку.
– А что со мной?
Вика схватила себя за волосы и потянула вверх. Голова с легкостью отделилась от шеи. Виктория повернула голову лицом к телу.
– По-моему, все норм. Ой! – голова хихикнула. – Похоже, у меня левая грудь больше правой. Не находишь?
Артем и Серега попятились, готовые в любой момент развернуться и бежать. Но тварь в ванне и не думала гнаться за ними. Обезглавленное тело просто погрузилось в почерневшую воду. Рука с ухмыляющейся головой скрылась последней.
– Что это было? – прошептал Артем.
Потом повернулся к Сергею и хотел заорать на него, обвинив в том, что это он что-то сделал с Викой, но здравый смысл взял верх над безрассудством. Что бы он ни сделал с девушкой, она не должна разговаривать и ухмыляться с оторванной головой.
– Это Болотница, – едва не захныкал Серега. – Она пришла за мной.
– Заткнись!
Артем взял палку и подошел к ванне. Черная гладь была спокойна, но внутреннего успокоения Тихонову это не несло. Под видимым спокойствием могло притаиться нечто злое. Артем ткнул палкой в воду. Каких-либо преград она не встретила. Он ткнул еще раз, потом еще. Ванна была пуста. За исключением жидкости, там ничего не было. Артем посмотрел на Серегу.
– Что там?
Не ответив другу, Артем подошел к ванне и нагнулся над ней, будто всматриваясь. Наклонился еще чуть-чуть, потом ниже. И наконец, решившись, засунул руку в черную жижу в районе слива. Отвращение и страх практически захватили разум, но он отогнал их. Нужно слить воду, иначе они все время будут ждать появления кого угодно из-под воды. Он нашел пробку. Она, придавленная толщей воды, долго не хотела открывать слив. А когда открылась, Артем быстро вытащил руку из мерзкой жидкости. Гул уходящей воды нарастал, будто она неслась к ним по огромным трубам. Тема подошел к системе полива (шланги и соединения были проложены еще его дедом по всему огороду), открыл кран и вымыл руку. Потом снова вернулся к ванне. Она была пуста. Артем посмотрел на ошарашенного Сергея и произнес:
– Мы ничего не видели.
Оля, Тимофей и Наташа сидели на кухне и о чем-то говорили. Когда вошел Артем, голоса стихли.
– Где вы были? – спросила Ольга.
– Баню мыли, – ответил Сергей, вошедший следом за Тихоновым.
Артем посмотрел на друга, кивнул, прошел к стулу и сел.
– Что с вами? – Оля подошла к Артему и обняла его. – Устали?
– Ага.
– А где Вика?
Артем знал, что Наташа спросит о сестре, а вот что ответить ей, понятия не имел. Он вспомнил ухмылку Вики. Это не могла быть она. Кто угодно, да хоть Серегина Болотница, хоть кто, только не Вика.
– Ушла с Мишкой, наверное, – сказал Серега.
Артем мысленно поблагодарил Проскурина. Его версия имела право на жизнь. Эта вертихвостка была способна выкинуть подобный фортель. Только вот Мишка вряд ли. Засранец. Их версию мог опровергнуть разве что Тимофей, но ему, похоже, было не до них. Он засыпал, вздрагивал и снова засыпал прямо на стуле.
– Так, – слишком резко произнес Артем, Тимофей вздрогнул, но тут же начал «клевать носом». – Мы с Олей – в родительской, Наташа – в детской, а вы, братцы, в комнате напротив.
– А Вика с Мишкой?
– Чего? – не понял Артем.
– Ну, Вика вернется. Куда мы ее положим? – Наташа застенчиво улыбнулась.
– Она не вернется.
Как обухом по лбу. Артем едва сдержался, чтобы не повернуться к Сереге слишком резко.
– Вы думаете, они в шашки пошли поиграть до первого проигрыша? Их как минимум до утра не будет.
Серега и в школе был парнем сообразительным. Но все равно Артема удивляло спокойствие друга. Увидеть на заднем дворе черт знает что, едва не обмочить штаны при этом, а ему хоть бы хны. Теперь он, что называется, крепко стоял на ногах и находился с ответами быстрее, чем Ургант с шутками.
– Да. Я думаю, хоть кому-то сегодня весело, – сказал Артем и вышел из кухни.
Единственное, чего он хотел, так это выспаться. Получится или нет, он не знал.
Он вошел в спальню родителей, не включая света, прошел к кровати и завалился на нее как есть, в одежде. Облезшие ленивцы, старики с когтями-ножами, оторванные головы, человеческие экскременты, все это завертелось перед глазами, и через минуту он уснул.
Тихонов шел по парку. Всполохи осенней листвы слепили глаза. Звук, как и в прошлом сне, отсутствовал. Не полностью. Шороха листьев под ногами, пения птиц – звуков улицы он не слышал, но тишина не была мертвой. Слабый всплеск воды доносился из центра парка. Всплеск воды и мерзкое хихиканье. Будто сумасшедших вывели на купание в реке. Но Артем почему-то знал, что кто-то плескается в его долбаной ванне под яблоней. Кто это: бывшая одноклассница Инна или обезглавленная Вика – он не знал. Единственное, в чем он был уверен, так это в том, что увиденное ему не понравится.
Тихонов сразу узнал ее. Спустя столько лет он узнал ее. И на него накатила такая тоска, такая скорбь, что ему сразу захотелось бежать к ней, отбросив все страхи, что мучили его все это время. Мама стояла по пояс в вагонетке, наполненной водой. Артем не видел воду, он просто знал, что она там. И это его удерживало.
– Ну что же ты, сынок? Иди ко мне. Я так соскучилась.
Мама раскинула руки, приглашая своего ребенка в объятия. Артема удерживало не то, что мама мертва уже двенадцать лет, его удерживала гребаная вода в вагонетке. Всплеск. Такой отчетливый, но он знал, что этот звук из далекого детства. Он обернулся. Ничего. Когда он посмотрел на мать, ее уже не было. Всплески тоже стихли.
Артема не удивляли трансформации окружающего мира. Почти не удивляли. А вот ванна под яблоней с сидящей в ней Викой стала полной неожиданностью. То есть то, что он из городского парка вышел сразу же в конец своего огорода, его устраивало, а появление ванны там, где она простояла не один год, нет. Да черт с ней, с ванной-то. Вика – вот тот центр напряжения! Она была обнажена и пока с головой. И самое главное, она не пела.
Артем хотел пройти незаметно мимо, но первый же шаг выдал его. Виктория не открыла глаза, как это делают обычные люди, поняв, что здесь кто-то есть. Она улыбнулась, будто ждала его, знала, что он придет, и ждала. Ее улыбка все больше походила на оскал хищника. Она схватилась за края ванны. Слишком резко. Брызги долетели даже до Артема. Он дернулся и отступил назад. Вика оперлась о ванну и
