Оказалось, ничего подобного. А стало быть, Старейшие были в курсе того, как развивались отношения Кросса с его Спящей. Возможно, даже способствовали этому, направляя его к ней. И допустили, чтобы эти отношения зашли так далеко, вовсе не по неведению, а вполне сознательно.
Заинтригованный и устрашенный этой мыслью, Коннор принялся за дело: набирая команды, стал выискивать архивные записи, которые могли бы подтвердить или опровергнуть его догадку. Быстро оглянувшись, он отметил, что пол в коридоре, на котором сейчас никто не стоял, снова приобрел вид непрозрачного мрамора. Да уж, не слишком ли много странностей в этом мире, который казался ему таким понятным.
Коннор с горечью вспомнил, как все эти годы насмехался над подозрениями и догадками Эйдана, с пренебрежением отмахивался от них. Секс и сражения полностью захватили его, и только сейчас ему открылось, сколь все это было поверхностно. Реальность оказалась куда сложнее, чем не слишком рьяные поиски чего-то, предсказанного столетия назад.
Тупица. А ведь он в жизни не отправился ни на одно задание, не продумав, как ему казалось, каждую деталь ситуации. И вот, пожалуйста, оказывается, все это время он понятия не имел о том, что творится на самом деле.
— Ну уж хватит! — Плечи его развернулись, что явилось внешним признаком решительного переосмысления всей его жизни. — Все это должно измениться!
И тут он замер, внезапно услышав свое имя. Он попытался понять, откуда оно донеслось. Оно прозвучало снова, и его округлившиеся глаза поднялись к мониторам.
— Кросс.
На самом крайнем экране справа он увидел сон Эйдана… и Эйдана.
Протирая лицо лосьоном, Лисса одновременно обдумывала дилемму и гадала, что Эйдан может предпринять в сложившейся ситуации и может ли хоть что-нибудь. Помочь ему в расшифровке старинных книг она не могла, так как не знала языка, однако она заметила, что он купил несколько современных изданий, причем все они так или иначе имели отношение к Стоунхенджу. Она понятия не имела о том, чем вызван его интерес к данному месту, но собиралась это выяснить.
И уж вне зависимости от того, что именно придется для этого делать, она решительно не собиралась допускать, чтобы он вот так взял и исчез из ее жизни. Тем более после того, чем поделился с нею нынешним утром. Ее бессмертный воитель всю свою несказанно долгую жизнь провел, не ведая, что такое любовь, пока не встретил ее. Ныне она стала его сном, его воплощенной грезой, и то был подарок судьбы, от которого Лисса не собиралась отказываться без боя.
Войдя из ванной в спальню, она замерла — Эйдан лежал на кровати и спал. На лице ее расплылась улыбка, сердце радостно забилось.
— Бедняжка, дорогой мой. Даже любовникам из снов порой необходим отдых.
Босиком, придерживая у груди полотенце, в которое была завернута, она прошла по светло-желтому коврику с коротким ворсом к кровати и присмотрелась к его наряду: черным, в обтяжку брюкам и парной к ним безрукавке. В отличие от купленной им вчера одежды, эта сидела на нем как влитая, словно вторая кожа, и при этом не стесняла движений. Незнакомый материал и отсутствие швов напомнили ей о том, что они из разных миров. С замиранием сердца Лисса вбирала в себя его облик, суровые, резкие, но смягченные сном черты. Если не считать серебристых прядей на висках, он выглядел примерно ее ровесником, не старше тридцати лет.
— Как ты красив, — прошептала она и, наклонившись, поцеловала его. — Я люблю тебя.
Эйдан крепко спал.
Продолжая с нежностью поглядывать на него, Лисса надела хлопковое мини-платье с цветами
