перерыв и привезти тебе что-нибудь из одежды. Тогда остаток дня мы сможем провести вместе.
— Помнишь, о чем мы говорили? — мрачно произнес он. — Ты ничего не скрываешь от меня, а я от тебя.
Лисса фыркнула, изображая смешок:
— Забавно, как при таком подходе получается, что ты обо мне знаешь абсолютно все, а я о тебе решительно ничего?
— Об этом я готов рассказать когда угодно. Неплохо бы прямо сейчас. Так что тебе не мешало бы встроить меня в свое расписание.
— А тебе не мешало бы, прежде чем куда-то встраиваться, хотя бы позвонить и сообщить о своем намерении нагрянуть в гости.
Эйдан уже открыл рот, чтобы ответить, но вместо этого лишь с раздражением вздохнул:
— Может, скажешь, чего мы вообще препираемся?
— Ничего мы не… — Лисса осеклась, увидев, как у него опять выгнулась бровь, и неловко пожала плечами. — У меня будут проблемы, если я появлюсь с тобой полуголым, доходит?
Он моргнул, а потом его лицо расплылось в лукавой, греховной ухмылке.
— Да ты никак чувствуешь себя собственницей, а, жаркая штучка? — со смехом поинтересовался он.
— Ничего подобного, — соврала она и поспешила к двери. — Ладно, мне пора. Я вернусь около…
Но он легко подхватил ее на руки и понес вниз по лестнице, а потом к выходу, всю дорогу посмеиваясь.
— Что ты делаешь? — спросила она самым строгим тоном, какой ей удалось изобразить, хотя при этом ухмылялась как идиотка.
Он был такой большущий, мускулистый громила с неподражаемой улыбкой и непомерной самоуверенностью. Он ей нравился. Очень.
— Едем вместе. А там я надену докторский халат Майка, если тебе от этого легче станет.
— Ты и про него знаешь? — напряглась она. — Должна признаться, что просто обалдеваю от твоей необычайной осведомленности на мой счет.
— Охотно верю. — Он остановился около барной стойки. — Забирай свои вещички. — (Она прихватила сумочку и ключи.) — И две книжки там тоже возьми.
— Да, кстати, насчет этих книг. Что это, черт возьми, за тома и почему они оказались у меня?
— Это я на дом работу взял, чтобы не сидеть без дела.
Она хотела было ответить какой-нибудь колкостью, но сдержалась, обнаружив, что сердиться, когда тебя несут, словно мешок с картошкой, не больно-то получается. Вдобавок Эйдан еще и покусывал ее за шею.
— Кончай ты это! Под ноги смотри.
Но Эйдан в наставлениях не нуждался. Двигался он уверенно и легко, причем ухитрялся без труда поддерживать ее одной рукой, в то время как другой отключил кофеварку, выключил свет и открыл дверь гаража.
— Верх поднимем, — пробормотала она, оказавшись на водительском месте и представив себе, как они останавливаются на красный свет и взоры всех на перекрестке обращены к Эйдану.
— Глупышка.
Он остановил ее потянувшуюся к рычагу руку и наклонился к ее лицу, обдав своим дыханием, но ничего не предпринял. Конечно, ей ничего не стоило податься чуть-чуть вперед, чтобы их губы встретились, однако потребность в ответах и нарастающая неуверенность оказались достаточно сильны, чтобы удержать ее.
Лисса облизала пересохшие губы, но не попыталась сократить расстояние между ними, и Эйдану пришлось с этим смириться. Он накинул на нее ремень безопасности, застегнул его, чмокнул ее в губы и, обойдя машину, сел на пассажирское место.
Она выждала момент, глядя на него своими темными глазами, открывавшими ему все ее мысли. Среди
