предотвратить?
— Они крали ее дважды, — поправила Синтия. — В первый раз у семьи… Поллоков. Те веками охраняли ее. Шах со своей бандой каким–то образом предупредили Поллоков, и ваших отцов нашли. Пока они разбирались с той семейкой, Шах спрятал книгу. Гейб обнаружил ее только несколько месяцев спустя и благополучно забрал себе. Вот тогда все и началось.
— Мама, — рассердилась я. — Что тогда началось?
Синтия взмахнула дрожащими руками:
— Это, Нина! Вот это! Райелам стало труднее защищать твоего отца, вокруг нашего дома постоянно кружили темные силы… смерть твоего отца, в конце концов. Тебе мало? — Она была в гневе.
— Хорошо, хорошо, прости. — Я пошла на попятный.
Мать, казалось, расслабилась.
— А теперь, если не возражаете, я пойду.
Она двинулась в обход Джареда, и черты того исказились.
— Я пытаюсь спасти жизнь Нины, а вы боитесь опоздать на вечеринку?
Синтия печально взглянула на меня:
— Конечно, мать обязана защищать свое чадо. Но иногда мы должны позволять детям спасаться самостоятельно.
Слова Синтии возмутили меня. У нас никогда не было теплых отношений, но время от времени она все же проявляла материнские чувства, и никогда — жестокость. Однако теперь я будто осиротела.
Мать быстро прошла к машине, которая уже ждала ее, и села внутрь. Роберт захлопнул дверцу.
Джаред притянул меня к себе, и я прижалась щекой к его груди.
— Представить не могу, каково тебе сейчас, — прошептал он. — Но запомни две вещи: во–первых, Синтия чувствует свою беспомощность — правда, ведет себя не лучшим образом; а во–вторых, я люблю тебя даже больше, чем прежде. Если из–за нее ты кажешься себе нежеланной… знай, я живу каждым твоим вздохом.
Я лишь кивнула, даже не могла поблагодарить за теплые слова, оказавшиеся как нельзя кстати.
Мы дошли до величественной лестницы, я рухнула на первую ступеньку.
— Я не хочу… не могу больше думать о ней.
Джаред коротко кивнул:
— Тогда давай подумаем о ее словах.
— Что я женщина из адского пророчества? — хмыкнула я. — За последние сутки я услышала много абсурдных вещей, но история Синтии превосходит их все.
— А вдруг это правда? — мрачно спросил Джаред. — Не похоже, что у Синтии богатое воображение. Зачем ей лгать?
Я повернула голову и изумленно уставилась на любимого.
— Джаред? Не могу поверить, что ты повелся на эту чушь! Мой отец не хотел детей? Это же бред! Джек был лучшим отцом на свете. Ты сам это сказал… он меня боготворил.
— Синтия не говорила, что он не любил детей. Насколько я понял, он хотел что–то предотвратить. Нам нужно покопаться в твоей родословной.
— Напрасная затея, — закатила я глаза. — Одно обсуждение этого — пустая трата времени.
— Что ты знаешь о своей семье?
— А что ты знаешь о своей семье? — парировала я.
Джаред наморщил лоб.
— Мой дядя живет в Южной Дакоте. Бабушек и дедушек нет в живых, ты знаешь.
— Моих тоже. Джаред, у родителей не было ни братьев, ни сестер. Мне некого спрашивать.
— Значит, начнем с родителей Джека. — Джаред встал. — Где Синтия хранит всякое старье?
— Какое старье?
— Семейные альбомы, вырезки из газет… рисунок генеалогического древа?
— Ничего такого не припомню, — пожала я плечами.
