письмо ему на работу. Если он архитектор, его нетрудно будет найти. Фамилия наверняка значится в названии компании.
— Прекрасно. Я сейчас получила сообщение о том, что предъявители прав на картину через несколько недель приедут в Лондон и хотят встретиться. Было бы здорово, если бы мы могли к их приезду получить ответ от хозяев картины. Можешь определить примерные даты?
— Постараюсь.
Он упорно смотрит на экран компьютера, где нет ничего, кроме скринсейвера, и Джейн, поняв намек, уходит.
Мо уже дома. Несмотря на иссиня-черные волосы и черную одежду, ее присутствие практически не чувствуется. Только иногда, просыпаясь около шести утра, Лив сквозь полудрему слышит, как Мо снует туда-сюда, готовясь к утренней смене. И присутствие постороннего человека в доме странно успокаивает Лив.
А еще Мо каждый день готовит или оставляет в холодильнике завернутую в фольгу еду из ресторана, а на столе — инструкции по применению: «Нагревать 40 минут до температуры 180 градусов. Это означает ВКЛЮЧЕНИЕ ДУХОВКИ» или «ДОЕШЬ ЭТО, ТАК КАК К ЗАВТРАШНЕМУ ДНЮ ОНО ВЫПРЕТ ИЗ КОНТЕЙНЕРА И УБЬЕТ НАС». В доме больше не пахнет сигаретным дымом. Лив подозревает, что Мо тайком покуривает на балконе, но не задает лишних вопросов.
Но в общем они живут обычной жизнью. Лив встает как всегда и направляется в сторону бетонных прогулочных дорожек, ноги ритмично касаются земли, в ушах свистит воздух. Она перестала покупать кофе и теперь заваривает для Фрэн чай, потом ест свой тост и садится за письменный стол, стараясь не слишком расстраиваться из-за отсутствия работы. Но теперь она замечает за собой, что с нетерпением ждет трех часов, когда в замке повернется ключ и Мо вернется домой. Мо не предложила ей арендной платы — Лив не уверена, что им обеим хочется переводить отношения в деловое русло, — но на следующий день после пропажи сумочки на кухонном столе появилась кучка смятых банкнот. «Экстренный муниципальный налог, — гласила приложенная к деньгам записка. — Только не вздумай заморачиваться на эту тему».
Но Лив и не думала заморачиваться. У нее просто не было другого выхода.
Они как раз пьют чай и читают лондонскую бесплатную газету, когда раздается телефонный звонок. Мо поднимает голову, словно охотничья собака, почуявшая запах дичи, и смотрит на часы.
— О, я, кажется, знаю, кто это, — говорит она и, так как Лив снова утыкается в газету, добавляет: — Это мужчина с твоей сумочкой.
— Что? — Лив так и застывает, не донеся кружку до рта.
— Забыла тебе сказать. Он уже звонил. Я велела ждать нас на углу.
— Какой мужчина?
— Без понятия. Я только убедилась, что он не судебный пристав.
— Боже мой! Неужели у него и правда моя сумочка? Как думаешь, а он не потребует вознаграждения? — Пошарив по карманам, она достает четыре фунта монетами и еще какую-то мелочь. — Да, особо не разгуляешься. Как думаешь?
— Если учесть, что интимных услуг ты не оказываешь, то для тебя это вполне приличная сумма.
— Всего четыре фунта.
Лив зажимает деньги в кулаке, и они идут к лифту. На лице Мо играет хитрая ухмылка.
— Ну что еще? — спрашивает Лив.
— Да вот, я тут подумала. Вот смеху-то будет, если мы украдем
