такая необыкновенная связь, что все остальное просто неважно: она и так знает, что на самом деле хочет сказать ей Джон. Но иногда, в такие дни, как сегодня, она сомневается, стоит ли за его словами нечто большее.
Что же ответить? Желать хорошего отпуска как-то странно, ведь на самом деле ей хочется, чтобы отпуск прошел просто ужасно, жена отравилась экзотической едой, дети все время ныли, а погода оказалась на редкость плохой и им пришлось большую часть времени просидеть в четырех стенах. Она хочет, чтобы он сидел в номере и скучал по ней, скучал по ней, скучал по ней…
И ты береги себя. Цел.
Оторвавшись от телефона, Элли видит, что Рори бесстрастно разглядывает грузовики за окном, притворяясь, что ему совершенно неинтересно, чем она там занимается.
— Извини, это по работе, — оправдывается она, убирая телефон в сумку.
«Интересно, почему я не хочу сказать ему правду? Мы могли бы стать друзьями. Мы, собственно говоря, уже друзья. Почему бы и не рассказать ему о Джоне?»
— Как ты думаешь, почему теперь никто больше не пишет таких писем? — спрашивает она, доставая из сумки папку. — В смысле, мы, конечно, пишем сообщения и мейлы и так далее, но никто не пишет таким языком, правда? Как будто все боятся сказать правду, в отличие от нашего неизвестного любовника.
От редакции отъезжает последний грузовик. Пустой, безжизненный фасад здания, черная зияющая дыра входа, освещенная уличными фонарями. Даже не верится, что в здании все еще находятся сотрудники, которые готовят к выходу утренний выпуск и вносят последние поправки в первую полосу.
— Может, кто-нибудь и пишет, — отвечает он более грубо, чем обычно. — Или мужчины теперь просто не знают, чего от них хотят услышать женщины.
Обеим подругам долго добираться до спортивного зала в районе Суисс-Коттедж, тренажеры там постоянно ломаются, а администратор так злобно смотрит на них, что они считают ее тайным агентом темной стороны. Но ни ей, ни Ники не хочется тратить время на то, чтобы закрыть членские карты и найти другой, более подходящий клуб. Уже несколько лет подряд они встречаются здесь раз в неделю, тяжело дыша, крутят педали велотренажеров, подвергают себя пыткам со стороны сочувственно смотрящих на них двадцатилетних тренеров. Проплыв несколько обязательных кругов в бассейне, они идут в баню или сауну, убеждая друг друга, что это «полезно для кожи», а на самом деле — просто чтобы поболтать.
Ники сегодня опоздала: она готовится к конференции в Южной Африке и задержалась на работе. Они никогда не обижаются друг на друга за опоздания. Что ж, такое случается, карьера — прежде всего. Хотя Элли, вообще-то, так до сих пор и не понимает, чем именно занимается ее подруга.
— А там жарко будет? — спрашивает она, поправляя полотенце на раскалившейся в сауне скамейке.
— Думаю, да, — вытирая глаза, отвечает Ники. — Хотя не уверена, что мне удастся понежиться на солнышке, моя новая начальница — настоящий трудоголик. Хотела взять недельку отпуска по приезде, но она меня не отпустила.
— Ну и как она?
— Да нет, она нормальная, не то чтобы баба с яйцами, но работает на износ и не понимает, почему остальные не хотят так же вкалывать. Знаешь, я скучаю по старине Ричарду, при нем у нас хотя бы по пятницам был длинный обеденный перерыв.
— Ники, у кого сейчас нормальный обеденный перерыв.
— У вас, журналюг, у кого ж еще. Вы же только и делаете, что пьете шампанское за счет редакции, пока берете интервью у очередной знаменитости.
— Ага, как же. Моя начальница мне спуску не дает, — жалуется Элли и рассказывает Ники об утреннем разговоре с Мелиссой.
