Череда неровных ступеней меж глухих стен, ветви над головой сплетаются в густой полог, многорукий плющ, клонясь к самой земле, тянет к прохожим темные глянцевитые ладошки. А вот и столб, облепленный сочной зеленью, – сквозь листья и стебли видна стершаяся резьба.
Ансельм задрал голову и стал медленно поворачиваться вокруг своей оси, оглядывая каменные ограды, массивные двери, окна верхних этажей. Который из домов?..
– Меня Арнелла зовут, – прозвенело с небес серебряным колокольчиком. – А тебя?
Ночное видение сидело на балкончике среди петуний и гортензий. На девушке было голубое платье с пышными рукавами, в волосах, собранных в высокую прическу, играло солнце. Ни дать ни взять фея цветов в золотой короне.
Ансельм назвался. Горло перехватило, в висках застучала кровь.
– Не слышу! – Девушка перегнулась через перила, и цветы заключили ее в малиново- розовые объятья.
«Невероятно, – думал Ансельм в смятении. – У нее такой ясный, живой взгляд. Как она может быть слепой?»
Он прокашлялся и громко повторил свое имя.
– Входи, Ансельм, дверь открыта, – сказала Арнелла. – Я сейчас спущусь.
Цветы на балконе затрепетали и сомкнулись, поблекнув без своей царицы – голубой лилии с золотой сердцевиной.
Ансельм на четверть выдвинул саблю из ножен и осторожно толкнул дверь, крашенную темно-синей краской. Залитый солнцем двор был пуст. Лоснились листья олив, желтели лимоны, рыжели апельсины. Посредине мощеной площадки поднимался колодец, прикрытый деревянной крышкой, в тени навеса темнела бочка в чугунных обручах. Маленькие верткие птички, присев на ее края, окунали носики в воду и звонко щебетали.
Хлопнула дверь дома. Ансельм приготовился обнажить саблю. Но это Арнелла бежала к нему через веранду – легко слетела по ступеням, ни разу не споткнулась, не оступилась. Она точно знала, где стоит Ансельм. Может, она и не слепа вовсе?
Подойдя, девушка неуверенно ткнула ладошкой ему в грудь. Тонкие пальцы пробежали по шевронам, карманам, пуговицам.
– Я шлезский солдат, – сказал он. И затаил дыхание.
– Знаю.
– Ты меня не боишься?
– Ни капли. Ты добрый. Ты не сделаешь мне дурного.
– С чего ты взяла?
– Я слышу.
– То есть как – слышишь?
– По голосу. По шагам. Ты ведь был у нас пару дней назад, правда?
Ансельм не ответил, и девушка взяла его под руку:
– Ну же, пойдем в дом. Мама будет рада тебя видеть.
И Ансельм пошел, хотя все его существо кричало: беги, это ловушка!
Через крохотную прихожую с белеными стенами Арнелла увлекла гостя на второй этаж – в гостиную, обставленную темной мебелью.
Черноволосая сидела в кресле у окна и вышивала. Увидев Ансельма, она вскинула гибкую бровь, но больше ничем удивления не выказала.
Ночная убийца.
Мать Арнеллы.
При свете дня фамильное сходство бросалось в глаза. Но красота Арнеллы была свежей, трепетной, согревающей сердце. А красота ее матери – холодной и острой, как сталь, закаленная в горниле многолетней ненависти.
