— А меня почему здесь оставил?!
Руслана Всеволодовна глаза отвела, видимо, отвечать не хотела. Но это ничего, у нас тут ехидный фолиант имеется, он и просветил:
— А тебе теперь нет с Терры ходу, покудова первый экзамен не сдашь!
— Что? — переспросила я.
— Выход с Терры я тебе заблокировала! — старшая Яга решительно поднялась. — Коли приключений жаждешь, так на их поиски с мужем ходи. Уж как ни плох внук Кощеев, а коли ради тебя жизни не пожалел, так и в дальнейшем уберечь сумеет. А до той поры, покудова себя защитить не в силах, сиди в избе!
Ух и злющей вдруг Руслана стала. Глазищи огнем горят, волосы словно светятся, лицо суровое. В общем, спорить я не решилась, только выдала едва слышно:
— Спасибо…
Но старшая Яга на мировую идти отказывалась:
— Не ради него, ради тебя старались. И вот только одно меня, Рита, радует, — она вдруг тяжело вздохнула, да и добавила: — Любит он тебя. Больше жизни любит, а значит, и приглядит, и от темных убережет. Все, сестры, на выход.
Вспышка!
Вспышка!
Вспышка!
Вспышка!
Вспышка!
И осталась я единственная Яга в избушке, если не считать книги. Скрипнув зубами, хмуро спросила, ни к кому не обращаясь:
— Одного понять не могу — зачем этот спектакль с разводом?
Ответила книга:
— Ой, а ты б его иначе отпустила? А так шок, ступор, тормоз. — Фолиант хихикнул.
Молча сделала глоток чая. В голове только один вопрос: «Он меня действительно считает настолько блондинкой?!»
— Не печалься, милая, — утешила меня зловредная книга. — Он как вернется прощения просить, тут и отольются кошке мышкины слезы.
И я с заметным уважением покосилась на фолиант. Да, действительно прекрасное учебное пособие, просто незаменимое. И обида вся исчезла, и непонимание, только злость на поганый характер Стужева осталась.
— А в том, что вернется, не сомневайся даже, — продолжало мое говорящее пособие по повышенной вредности. — Уж коли ради тебя…
Открылась дверь, заглянул Генри и тихо сообщил:
— Леди Маргарита, хозяин просил передать, что с Ольгой Викторовной связался, ужин отменил. К родителям вашим двух боевых фей приставил, на всякий случай. К Ромочке призрака в дополнение к фее. Все-все, страдайте, не мешаю.
И вышел.
Я лично дара речи лишилась на мгновение. Это я, а вот на улице под навесом были все мои звери.
— Ты сейчас что сказал? — недобро так поинтересовался монструозный коняка.
— Ой, что-то я давно косточек не грыз, — не менее «добро» протянул Серый Волк.
— Страдать ей, значица, — промурлыкал Кот Ученый.
— А давайте я его клюну! — заявила боевая Курочка Ряба.
— Зачем? — недоумевал монструозный конь. — Копыто промеж глаз — вот лучший в мире способ доказать, что кто-то сильно не прав.
