Она совершенно не понимала, как себя вести и что говорить в тех или иных случаях.
А ведь рядом сидели милые люди, которые ей нравились. И вовсе не они были виноваты в ее скованности и неловкости. Джейсу легко говорить, что она здесь своя. Сама Бетани чувствовала другое.
Она понимала: они изо всех сил старались окружить ее семейным теплом и заботой. Ни одного косого взгляда в ее сторону, ни одного обидного или двусмысленного слова. Она сама вогнала себя в такое состояние и не знала, как выбраться.
– Мне очень понравилась ваша елка, – наконец сказала она, обращаясь к Миа.
– Мне самой она тоже очень нравится, – тут же с улыбкой откликнулась Миа. – Обожаю рождественские елки. Джейс всегда возил меня на площадь к Рокфеллеровскому центру, посмотреть, как будет зажигаться елка. Это наша традиция. Каждый год я не могла дождаться, когда мы туда поедем. Кстати, там Гейб сделал мне предложение.
У Бетани сжалось сердце. Она увидела, как сразу потеплело лицо Гейба. Его взгляд замер на Миа.
– Я тоже люблю рождественские елки, – с оттенком грусти сказала Бетани. – Но у меня их никогда не было. Настоящих. В настоящем доме.
Едва только эти слова вылетели у нее изо рта, как ей захотелось умереть. Ее охватил неописуемый ужас. Как она могла брякнуть такое? Бетани было страшно подумать о реакции собравшихся.
Прежде чем ее язык произнесет еще что-нибудь самоуничижительное, Бетани вскочила со стула. Джейс было потянулся к ней, но она выскользнула и побежала на кухню.
– Ну и ну, – растерянно пробормотал Эш. – Неужели у нее никогда не было рождественской елки?
Джейс тоже встал. Он разрывался между желанием броситься следом и необходимостью дать Бетани возможность прийти в себя. Он посмотрел на Эша, потом на Гейба с Миа и поймал сочувственный взгляд миссис Хэмилтон.
– Для нее это было пыткой, – тихо произнес Джейс. – Весь этот день. Напрасно я ее сюда привез.
– Может, мы сказали ей что-то обидное? – встревожилась Миа.
– Нет, сестренка. Ты изумительно вела себя с ней. Я ценю твою заботу. Просто ей тяжело. Она не привыкла ни к чему, что мы считаем само собой разумеющимся. Ей знакомо враждебное окружение, а тут ее встретили с заботой и участием. Она растерялась. У нее и так с утра уже нервы были на пределе. Она поехала только ради меня, чтобы я не оказался в дурацком положении. – Он натянуто рассмеялся. – Она думает, что… недостаточно хороша для меня.
– Какая чушь! – буркнул Гейб. – Надеюсь, ты сможешь убедить ее выкинуть эту дурь из головы.
– Думаю, нам сейчас лучше уйти, – сказал Джейс, виновато глядя на собравшихся.
Миа кивнула, а поднявшийся Гейб похлопал его по плечу:
