Рионна позволила Саре увести ее, и они направились к большому очагу в зале.
Несмотря на убежденность Рионны в том, что она никогда не сможет управлять домом, и настоятельную просьбу Кэлена не выходить, она решила, что нужно как-то проводить время. Поэтому много дней было проведено у огня, и Сара обучала ее обязанностям хозяйки.
Стоя у огня, Рионна рассеянно размышляла о том о сем, как всегда, когда оставалась наедине со своими мыслями. Одна из обязанностей хозяйки — обеспечить комфорт и уют мужа и заботиться о нем так же, как он заботится о ней.
Последнее время он всячески угождал ей, ласкал и лелеял, и постепенно Рионна убедилась, что к концу беременности он окончательно ее избалует. Возможно, такова его цель, чтобы получить ее согласие родить еще больше детей.
При этой мысли она улыбнулась. Ему не придется долго убеждать ее.
Все же справедливо, если она ответит такой же заботой.
Решив вечером всячески ублажить мужа, она велела принести в спальню чан и нагреть воды к тому времени, когда поднимется муж.
Сама она выложила горшочки с мылом без запаха и тряпочки для мытья. Попросила Гэннона принести дров, поскольку Кэлена хватит удар, если она сделает это сама. Потом разожгла огонь в очаге, потребовала принести в их комнату ужин и флягу с элем.
Довольная тем, что успела все сделать, она спустилась вниз ожидать прихода мужа.
Терпения хватило ненадолго. Она принялась мерить шагами зал. Наконец через час воины пришли на ужин. Едва завидев Кэлена, Рионна поспешила навстречу.
— Я приказала подать ужин в нашу спальню, — тихо сказала она. — Поднимись наверх, и я поухаживаю за тобой.
Он озадаченно взглянул на нее, но позволил увести себя наверх. Они едва не столкнулись со служанками, несущими ведра с кипятком.
— Что ты задумала, жена? — спросил он, когда она усадила его у огня.
Рионна принялась снимать с него сапоги. Он разглядывал ее с ленивой улыбкой.
— Я велела сделать горячую ванну и подать горячий ужин. Это снимет усталость и согреет тебя.
Она успела стащить один сапог. Кэлен вскинул брови:
— По какому случаю?
Рионна улыбнулась и принялась стаскивать второй сапог.
— Никакого особого случая.
В дверь постучали, и Рионна разрешила войти.
Четыре служанки принесли еще воды и добавили ее в уже дымившийся чан. После их ухода Рионна попробовала пальцем поверхность.
— Думаю, все готово.
Кэлен попытался раздеться. Но она не дала и стала раздевать его сама. Взяла за руку и подвела к чану. Он ступил в воду и тихо застонал, погрузившись глубже.
Она позволила ему немного посидеть с закрытыми глазами, прежде чем взяла тряпочку и мыло и встала на колени у чана. Кэлен открыл глаза. Но она уже принялась намыливать ему грудь.
— Не пойму, чем заслужил такое внимание. Но с моих губ не сорвется ни единой жалобы.
— Ты с утра до вечера трудишься без отдыха. А сам настаиваешь, чтобы я ничего не делала. Ты балуешь меня, как только можно, но никто не делает того же самого для тебя.
— Я воин, Рионна, — рассмеялся он. — Никто не балует воинов.
— Кроме жен. Тебе пойдет на пользу вечер, когда кто-то преданно поухаживает за тобой.
Она принялась мыть его спину ленивыми, чувственными движениями. Мышцы Кэлена перекатывались под ее прикосновениями. Дыхание у него перехватило, и вздох вышел прерывистым.
— Думаю, тут ты права. Мне нравится, когда жена прислуживает мужу в уединении спальни. Это открывает множество самых приятных возможностей.
