Под утро Илья задремал под запертой стальной дверью, сжимая сломанный разводной ключ. Вильсон хрипло дышал, кашлял с оттягом. Хотелось пить, но они еще не дошли до того, чтобы рискнуть хлебнуть из луж с гнилым запахом, застоявшихся в углах заброшенного цеха.
Всю ночь на дворе комбината громкоговоритель бубнил команды, громыхали по стальным пандусам погрузчики, орали рабочие. Троянец, закрывая небо, проплыл над скалами в сторону главного космодрома и скрылся за мертвым лесом. Илья снова и снова срывал глотку, пытаясь привлечь внимание, но рабочие пробегали мимо, не глядя на них.
– Брось, – наконец прохрипел надорванным горлом Вильсон. – Не откроют. Береги силы.
Илья наконец сел на доски, но сразу прицепились мысли – о Тимуре, об Иммануиле, о корабле с Бокса. Бездействие было страшнее медленной смерти. И он прислушивался к каждому звуку за дверью, пока глаза не заволокло пеленой, и он задремал, привалившись спиной к стене.
Он проснулся в предутренней полутьме. Вильсон сидел прямо, блестя белками глаз на коричневом лице. Вибрация и гул прекратились.
Неловко распрямив затекшее тело, Илья подхромал к окну, забрался на ящик. Двор опустел. Но издалека доносился неровный, прерывистый гам сотен голосов. Долетели команды.
Вильсон взгромоздился рядом, ухватился за прутья решетки:
– У центрального входа собрались, – он закашлялся. – Ты сядь, не трепи зря ноги. Еще неизвестно…
Неизвестно, мысленно согласился Илья и соскочил с ящика. Сон принес ему облегчение. Он подобрал разводной ключ и еще раз попытался расшатать решетку на заднем окне.
Тяжелые шаги отдались эхом во дворе. Вильсон, прижавшись лицом к решетке, присвистнул. Илья бросил ключ, подбежал – и застыл.
Толстые стальные ноги-тумбы топали мимо окна, впечатывая магнитные ступни в пыль. Железные существа шли по двору, сжимая раструбы газовых шлангов. Одним касанием тяжелых клешней выбивали запертые двери, пускали внутрь газ. За ними следующие заходили внутрь, проверяли помещения. Из одной двери выволокли двоих одурманенных рабочих: один пытался высвободиться, но тут же обмяк от поднесенной под самый нос порции газа. Железные работали методично, от здания к зданию. Наконец, когда оставался только один дом, все роботы, кроме одного, сложили шланги и ушли, таща с собой усыпленных рабочих. Последний шагнул к дверям их цеха.
Вильсон схватил Илью за рукав, оттащил от окна.
– Давай вон туда, – он указал на наваленные в темном углу доски. – Авось не заметит.
Они успели вовремя. Шаги остановились снаружи. Удар. С грохотом упала дверь цеха. Вильсон сжал плечо Ильи: тихо.
Сотрясая пол, шаги приближались. Шипел газ. Илья старался не дышать, но горький запах лез в ноздри. Вильсон рядом с ним схватился за горло. Илья в щели между досками смотрел, как человекообразная машина раскидывает завалы гипсокартона и битого кирпича, обыскивает помещение. Он вжал голову в плечи и замер.
Доски зашевелились. Газовый шланг перестал шипеть.
Илья осторожно приподнял голову. Робот стоял над ними, тараща бессмысленные глаза-сенсоры.
– Выходить, – пролязгал механический голос из решетки на шее существа. – Быстро. Корабль ждать не будет.
Помедлил. Отключенный шланг у него в руке дергался, готовый выпустить струю газа. Робот помолчал и добавил тише:
– Вам некуда бежать. Но если вы убежите, я не смогу вас догнать.
Вильсон и Илья переглянулись.
– Вы поняли? – раздельно сказал робот. – Не смогу задержать.
И отступил в сторону.
Вильсон поднялся, кивнул Илье. Вдвоем они шагнули к двери. Робот сзади раскидывал доски, кирпичи, как будто проверял, не спрятался ли в заброшенном цеху еще кто-то. Поднял раструб шланга повыше и
