— Это… — Голова Кэла показалась из просвечивающего клубка грузовых сеток и оборванных страховочных ремней в верхней части трюма, очутившейся теперь внизу. Мой спутник с трудом поднялся и стиснул зубы, нечаянно ступив на больную ногу. — Это было… куда круче, чем я ожидал. Можно больше такого не повторять?
— Ты в порядке? — окликнула я.
Немного помедлив, он кивнул:
— Живой вроде. Уже кое-что, да?
Я оглядела себя.
— Да. Еще бы выбраться из этой проклятой упряжи.
— Тут уж ничего не поделаешь, — ответил Дин, изворачиваясь и скашивая глаза на стену у себя за спиной. «Красавица» при посадке завалилась набок, и мы оказались пристегнуты к потолку. — Придется падать. — Рывком освободившись из пут, он приземлился на руки и перекатился. — Давайте, мисс Аойфе. — Он махнул мне рукой. — Оболочка повреждена. Одна искра, и по части огней Атлантик-Сити нам позавидует.
От того что все было перевернуто вверх тормашками, у меня уже начинала кружиться голова, и это притупляло страх.
— Если я сломаю шею, виноват будешь ты, — бросила я, стараясь поймать в фокус расплывающееся лицо Дина.
Тот, стоя на стене нелепо накренившейся рубки, ухмыльнулся:
— Я готов рискнуть, мисс.
Закрыв глаза, перед которыми все плыло, я рванула страховочные ремни. Опуститься с грацией лебедя, присущей, как внушали нам на занятиях по танцам, каждой девушке, не получилось. Скорее я, по выражению миссис Форчун, плюхнулась, как мешок кое с чем.
Бесславно шлепнувшись на спутанные сетки и открыв глаза, я увидела прямо перед собой лицо Алуэтт.
— Во имя всех Его шестеренок! — охнула я, поспешно отползая прочь.
Алуэтт была погребена под лавиной коробок и сетей. Синие вены отчетливо проступали на посеревшей, как старая бумага, коже. Обхватив девушку за плечи, я попыталась освободить ее, но безуспешно. Поднявшись на ноги и упираясь изо всех сил, я потянула снова. В грудь опять будто вонзили раскаленный кинжал, и я повалилась на спину, хватая ртом воздух.
— Нужно вытащить ее отсюда. — Какие-то минуты назад я готова была вмазать этой самой Алуэтт, и теперь навязчивое воспоминание заставляло меня отчаянно тормошить безжизненное тело, пока в моем собственном, избитом и помятом, оставалась хоть капля сил. Алуэтт, какой бы она ни была, не заслуживала обрушившейся на нее жуткой смерти.
Кэл, нагнувшись к девушке, расстегнул молнию на высоком кожаном вороте и прижал пальцы к шее.
— У нее нет пульса.
— Ты что у нас, врач? — огрызнулась я.
— Никогда не думал, что скажу такое, но малыш прав, — произнес Дин, пытаясь вышибить ногой погнувшийся при ударе внешний люк. — Кто не пристегнут, тому дружеских объятий земли не выдержать.
— Смотрите-ка! — выдохнул Кэл, присвистнув. — У нее клеймо!
— Что? — Я изумленно наклонилась к плечу девушки и действительно увидела между ключицами небольшой белый шрам. Неизгладимый след, оставленный на коже Алуэтт раскаленным железом, заставил меня вспомнить того еретика с площади Изгнания.
— Я думал, такие бывают только у моряков или преступников, — проговорил Кэл.
Протянув руку, он обвел пальцами очертания крылышек, проглядывающие в морщинистом рубце. Я отбросила его ладонь.
— Кэл, как тебе не стыдно! Она мертва!
