— Я хотел знать, что вы помните о том вечере. С кем встречались, все, что может показаться подозрительным.
Вандерхайд наклонил голову набок:
— Тем вечером в отеле было много народу, инспектор. У вас есть список. Но из всех них вы выбрали меня, слепого?
— Именно. Слепого, но с фотографической памятью.
Вандерхайд рассмеялся:
— Да, я определенно могу производить… впечатление. — Он задумался на минуту. — Хорошо, инспектор. Для вас, так и быть, постараюсь. Только прошу об одном.
— О чем?
— Я слишком давно не выходил. Выведите меня.
— В какое-нибудь конкретное место?
Вандерхайд удивился, что Ребус еще спрашивает:
— В отель «Сентрал», конечно, инспектор!
— Ну, вот здесь он и стоял, — сказал Ребус. — Вы сейчас лицом к нему.
Ребус чувствовал на себе взгляды прохожих. На Принсес-стрит, как и всегда в обеденный перерыв, было оживленно: офисные работники старались использовать ограниченное время перерыва на полную катушку. Некоторые раздраженно поглядывали на странную парочку, которая осмелилась встать посреди тротуара, — теперь обходи их! Но большинство видели, что это слепой старик и, похоже, его поводырь, а потому находили в своих душах милосердие, чтобы не сетовать.
— И что здесь теперь, инспектор?
— Гамбургерная.
Вандерхайд кивнул:
— Мне показалось, что я чувствую запах мяса. Разумеется, франшиза какой-нибудь американской корпорации. Принсес-стрит видела дни и получше. Вы знали, что, когда создавался «Шотландский щит и меч», организаторы встречались в бальном зале «Сентрала». Десятки и десятки людей, и все горели желанием вернуть Дал-Риаде[17] былую славу.
Ребус промолчал.
— Вы не помните «Шотландский щит и меч»?
— Вероятно, это было до меня.
— Да, действительно, вы правы. Это было в пятидесятые годы. Ответвление Национальной партии. На двух-трех заседаниях я сам присутствовал. Там звучали яростные призывы взять в руки оружие, а после все пили чай с булочками. Надолго их не хватило. Один год президентствовал Бродерик Гибсон.
— Отец Ангуса?
— Да. — Вандерхайд погрузился в воспоминания. — Тут неподалеку был паб, знаменитый своими политическими дискуссиями и поэтами. Некоторые из нас после совещаний ходили туда.
— Мне послышалось или нет, что вы сказали, будто были там всего пару раз?
— Возможно, немного больше.
Ребус ухмыльнулся. Если копнуть глубже, то, вероятно, выяснится, что некий мистер Вандерхайд некоторое время был президентом «Щита и меча».
— Отличный был паб, — вспоминал Вандерхайд.
— В свое время, — добавил Ребус.
Вандерхайд вздохнул:
— Эдинбург, инспектор. Не успеешь оглянуться, как меняют название паба или профиль магазина. — Он ткнул куда-то себе за спину тростью. — Но это никто изменить не может. Это тоже Эдинбург.
Трость указала на Касл-Рок[18] и попала кому-то по ноге. Ребус повернул голову в сторону того, кому достался удар, — это была женщина. И Ребус виновато улыбнулся.
— Давайте перейдем на другую сторону, посидим там, — предложил он.
