– Может, еще мимо пролетят? – неуверенно предположил Смолянинов. – А?
Пир не ответил, просто вскочил.
– В командный? – спросил Дориго. Пир кивнул.
Командный центр, куда они вбежали через три минуты, кипел. Многоголосый гул переговоров, люди перед пультами, мерцание экранов…
Батт, уперев руки в бока, стоял перед электронной картой Евразии. По ней ползла зловещая алая точка, неумолимо приближаясь к голубому квадратику «Азии». Желтая точка – ближайший «Интерсептор» – даже на глазок двигалась втрое медленнее вражеского крейсера.
– Не перехватят, – тоном пророка констатировал Дориго.
– А если бы перехватили? Такая махина «Интерсептора», поди, за сто миль свалит и не почешется… Ну, попали!
– Лихачев, Дориго, Тюрамаз, Белов, Сегерсен – немедленно подойдите в командный! – прогремело по внутренней связи.
– Эй, шеф, мы уже здесь! – крикнул Пир.
Батт оглянулся, коротко и энергично махнул рукой ван Торенсу и отвернулся. Голландец заторопился к оперативникам.
– Быстро вы! – сказал он, приблизившись. – Значит, идея такова: будете страховать оперативников азиатской базы. Сидеть за экраном и помогать советами. Насколько это возможно, конечно.
– Понятно, – сказал Пир. – Куда идти?
Быстро освободили место за длинным, усеянным небольшими плоскими экранами, пультом. Чуть выше, на стене, светился экран-гигант. Вскоре подоспели и остальные икс-комовцы, не только вызванные. Ван Торенс объяснялся с ними, а Пир уже сидел за одним из экранов и натягивал наушники с бусиной микрофона на тоненькой хромированной штанге. Экран вдруг ожил, и Пир невольно встряхнул головой: казалось, он надел боевой шлем и находится в тревожном рукаве. Внизу, под экраном, вспыхнули зеленые буквы: Филип Руст.
– Привет, Филип! – сказал Пир в микрофон. – Меня зовут Гена Лихачев, но чаще меня зовут проще: Пир.
– Hi, – отозвался Руст. Он нервничал, и не скрывал этого.
– Я буду изредка подсказывать тебе, если нужно, – Пир говорил спокойно, но по правде говоря, нервничал и он тоже. – У тебя лазерная винтовка?
– Да.
– Отлично. Надеюсь, ты уже продырявил немало мишеней в тренажерной? – Пир старался не молчать, потому что на собственной шкуре убедился – самое тяжелое в миссии – это последние пятнадцать минут перед высадкой. И, как обычно это делал ван Торенс, Пир старался отвлечь своего собрата по работе разговором. По возможности – не пустым.
С азиатской базы начали спешную эвакуацию людей и оборудования. Пройдет всего четверть часа, и там останутся только восемь оперативников, наедине с командой чужаков.
«Ладно, – подумал Пир. – Мы им давали жару даже на их базах – так неужели в своих родных стенах спасуем?»
– Служба наблюдения: вражеский корабль снижает скорость и теряет высоту! Похоже, сейчас будет высадка.
– Пусть высаживаются. Стрелять пробовали?
– Далеко, не добьем.
– Понятно.
Спустя десяток минут крейсер чужаков уронил на землю дымный столб десантного лифта, опустил на поверхность одиннадцать этериалов и приземистого двуногого робота-сектопода, и взмыл в зенит, уходя от радаров.
– Этериалы! – выдохнули в командном «Европы».
– Черт! – с досадой сказал Пир. – С этими мы еще не сталкивались. Ладно, Руст, держись, сейчас
