— Вот чего я не пойму насчет этой сделки, — сказал Пфефферкорн. — Ты же вроде как умер?
Билл кивнул.
— И вдруг выпускаешь новую книгу?
— Под своим настоящим именем.
— Ну наконец-то! — рассмеялся Пфефферкорн.
— Удивлюсь, если продажа превысит дюжину экземпляров.
— Но ведь ты пишешь не ради тиража.
— Нет.
— И все же, зачем им это? — спросил Пфефферкорн. — Какая выгода?
— Возможно, это моя награда за тридцатилетнюю службу.
— Брось! Даже я знаю, что их это не колышет.
— Другого объяснения нет.
Пфефферкорн задумался.
— Все-таки лучше, чем золотые часы.
— И гораздо лучше, чем стать утопленником.
— Как сказать. Кто твой издатель?
Билл усмехнулся.
— Предположим, ты выполнишь… — сказал Пфефферкорн.
— Что выполню?
— Свою часть сделки.
— Кончай ты!
— Предположим. Как они узнают, что ты все исполнил?
— Узнают.
Пфефферкорн ждал ответа.
— Они наблюдают, — сказал Билл.
— И сейчас?
Билл кивнул.
— Откуда?
Билл повел рукой. Отовсюду.
— Значит, они точно так же узнают, что ты не выполнил приказ и я сбежал.
— Ну хоть попробуй.
— Зачем? Ведь они узнают. Пойдут по следу и рано или поздно поймают, даже если в землю зароюсь. А с тобой что будет?
Билл промолчал.
— О чем и речь, — сказал Пфефферкорн.
Долго молчали.
— Соглашайся, — сказал Пфефферкорн.
— На что?
— На сделку. Соглашайся.
— Не валяй дурака.
— Я бы согласился.
— Неправда.
— Откажешься — обоим конец.
— Не обязательно.
— Меня найдут. Сам же сказал. Они всегда находят.
— Не найдут, если меня послушаешься.
— Никаких звонков.
— Да.
— Никаких книг.
