Мы немного постояли любуясь. Вид и в самом деле был прекрасен. И тут вдруг я утратил всякий интерес к городскому пейзажу.
— Для чего эта башня, Виктория?
— Понятия не имею. Наверное, для флагштока… хотя у нас есть другой флагшток — в саду. Чтобы у дома был внушительный вид, надо думать. Ведь так, кажется, строили в конце прошлого века? Всякие там башни… и высокие стены… эффекта ради.
— Да, наверно, — согласился я.
И мы снова спустились на чердак.
Чердак в большом доме полковника Лунде был великолепен. Великолепен для какого-нибудь фильма ужасов. Бродить здесь по ночам мог только бесстрашный человек. Я бы нипочем не поверил, что на свете существуют такие чердаки — разве в фильмах Хичкока.
Углы, закутки, односкатная крыша с двумя слуховыми окошками, сундуки, этажерки, паутина, старая детская коляска, чемоданы, пыль, стоячая вешалка, манекен на треножнике и ржавая птичья клетка…
— Ну и ну!.. Послушай, Виктория, два поколения обитателей этого дома тут, видно, ни разу не прибирали. Куда только смотрит пожарная охрана?
— Даже пожарной охране не справиться с тетей Мартой, — сказала Виктория.
— Стало быть, здесь, на этом чердаке, прабабушка Лунде, если верить ее словам, что-то спрятала?
— Да.
— Найти это нелегко, даже если она вправду что-то спрятала, — сказал я.
— Да. Особенно когда не знаешь, что надо искать.
По углам чердака висели под стеклянными абажурами электрические лампы. Дневной свет проникал лишь через слуховые окна. Скудное освещение еще больше усиливало призрачную атмосферу чердака. Весь он казался громоздкой театральной декорацией. Я вспомнил «Дикую утку» Ибсена. Если бы Ибсен показал нам чердак, он, наверное, был бы таким, как этот. Я вспомнил Гедвигу. И взглянул на нее, то есть, понятно, взглянул на Викторию.
Она стояла прямо передо мной, совсем близко. И снова я заметил все тот же взгляд исподлобья. Словно она что-то задумала, и это что-то весьма занимало ее.
«Почему она так скверно одета? — подумал я. — Почему Люси не займется ею хоть немножко? Ничего особенного ведь и не нужно. Два-три платья… хорошая прическа…»
Она словно прочла мои мысли.
— Тебе по-прежнему не хочется меня поцеловать? — спросила она.
Она стояла слишком близко от меня. Ведь она еще ребенок… всего лишь подросток, а я — ее учитель.
Я кашлянул.
— Прекрасный вид, Виктория… А теперь пойдем вниз.
Она начала спускаться по лестнице.
Мы сошли вниз и вновь расположились в странной комнате с громким названием «Зимний сад». Здесь были прямоугольный стол, на котором лежали учебники, два венских стула и четыре горшка герани, которым комната и была, видимо, обязана своим названием.
Виктория раскрыла книгу.
— Вот насчет гражданской войны… — сказала она. — Я не совсем понимаю, почему генерал Брэгг…
Я толком не слушал. Странная атмосфера чердака все еще не отпускала меня.
— …А прабабка Лунде была очень стара?.. — спросил я.
— Очень. Ей было больше девяноста лет.
Я задумался. Не то чтобы о чем-то определенном, но в данный момент генерал Брэгг меня мало интересовал.
