положения — ведь сейчас он именно обслуживал меня — возбуждало до мурашек по коже. Я в полной мере брала то, что давал мне Гидеон: ритмичные движения члена и утробные звуки, говорящие о его нетерпении. Грубая ткань его джинсов терлась о мои нежные бедра. Значит, Гидеон только немного приспустил их, что свидетельствовало о его сексуальном голоде, и это еще больше распалило меня.
Он убрал руку с моего бедра и положил ее мне на ягодицы. Я сразу почувствовала, как мокрая от слюны подушечка его большого пальца ласкает задний проход.
— Нет! — Я боялась, что Гидеон сведет меня с ума. Но стоп-словом для того, чтобы все прекратить, было Кроссфайр, и я, как бутон, раскрылась навстречу Гидеону.
И тот с глухим рычанием заявил права на мое заповедное место. Он навалился на меня всем телом и свободной рукой ласкал мой пульсирующий клитор.
— Моя, — хрипло произнес он. — Ты моя.
Нет, это было уже выше моих сил. Я кончила, оглашая воздух громкими криками, мои взмокшие от напряжения ладони скользили по холодному стеклу. А он продолжал доводить меня до экстаза: одной рукой массировал задний проход, а другой ласкал клитор. Оргазм следовал за оргазмом, влагалище пульсировало под напором его неистового члена.
Тогда он со стоном вошел в меня еще глубже, явно собираясь достичь кульминации.
— Не кончай! Не сейчас! — выдохнула я.
Отрывисто дыша, Гидеон немного сбавил темп.
— А чего ты хочешь? — спросил он.
— Хочу наблюдать за тобой, — прошептала я. — Хочу видеть твое лицо.
Он вынул член, развернул меня и слегка приподнял. Прижал к зеркалу и с силой вошел в меня. Полностью завладев мной, Гидеон дал мне именно то, что я и хотела. Затуманенный взгляд, чувство незащищенности, способное исчезнуть только тогда, когда желание лишит его возможности сдерживаться.
— Ты хочешь видеть, как я теряю себя, — хрипло произнес Гидеон.
— Да. — Я спустила бретельки платья, обнажила груди и, приподняв их рукой, стала играть с сосками. Сзади от ритмичной музыки вибрировало стекло, а спереди вибрировал Гидеон, который уже не контролировал себя.
Я прижалась к его губам, вбирая его прерывистое дыхание.
— Начинай, — прошептала я.
Подняв меня как пушинку, он начал вводить тяжелый, напрягшийся член в мое нежное лоно, а затем резким движением вошел в меня до конца.
— Боже мой, — прошептала я, извиваясь в его сильных руках. — Как глубоко!
— Ева.
Он трахал меня со всей неутолимой страстью обладать. А я, трепеща, подалась всем телом навстречу движениям его твердого члена. Гидеон оказался во власти своих инстинктов, он был самцом, покрывающим самку. Он глухо стонал, и эти звуки так будоражили кровь, что мое тело отказывалось сопротивляться ему.
Это был чертовски грязный, первобытный, грубый секс. Наконец Гидеон откинул голову и прошептал мое имя.
— А теперь кончи для меня, — потребовала я, еще сильнее сжав его член.
Его мощное тело напряглось и содрогнулось. Рот искривился в агонии блаженства, глаза затянуло пеленой.
Гидеон кончил с животным рыком, снова и снова извергая в меня семя, согревавшее изнутри своим теплом.
Обвив его руками и ногами, я осыпала Гидеона поцелуями.
А он, жадно хватая ртом воздух, бессильно прислонился ко мне.
Но все еще продолжал кончать.
