Он заплатил за обоих. Она попыталась внести свою долю, но он не позволил. Взял ее за руку, и они вышли из кафе. Ночь была тихой и звездной. Мотоцикл они оставили на улице и двинулись по дороге вдоль реки.
Сначала им попадались другие пары, несколько семейств с детьми, но вскоре на дороге не осталось никого, кроме них.
Давно уже он не чувствовал себя так хорошо. В ладу со всем миром. А все благодаря этой пигалице, приклеившейся к его бедру. Даже ненависть к Розелине и прочим бабам, задумавшим его погубить, почти растворилась в мягкой тишине вечера.
— Вот тут нам будет хорошо, — сказала она и повлекла его к роще, темневшей на фоне ночного неба.
Мартен вернулся к себе выжатый как лимон. Пустой. Изабель дома не было. Она оставила ему записку, в которой сообщала, что ужинает у Мириам.
Ровно в девять зазвонил мобильник. Психологиня. Лоретта. Он совсем про нее забыл.
— Простите, Лоретта, — сказал он, не дав ей произнести ни слова. — У меня сегодня выдался жуткий день, и я с ног падаю от усталости. Был момент, когда думали, что он у нас в руках. Но след оказался ложным.
— Это не Лоретта, а Марион, — сказала Марион. — А мне-то можно прийти? Или для меня ты тоже слишком устал?
— Надеюсь, ты не из дома звонишь? — внезапно обеспокоившись, спросил он.
— Из дома, но ты не волнуйся. Я вела себя осторожно.
— Черт подери, ты что, не поняла, что тебе грозит смертельная опасность? И почему мне никто ничего не сообщил?
— Прекрати орать, — ответила она. — Я ничем не рискую. Никто за мной не шел. Все-таки я не полная идиотка.
— Запри дверь на ключ. Я сейчас буду.
Волна адреналина смыла с него всякую усталость.
Он врубил сирену и мигалку и выключил их, только затормозив в двухстах метрах от ее дома. По дороге успел позвонить в контору и отдать распоряжения.
Машину он оставил на пешеходном переходе, въехав колесами на тротуар, и бегом помчался к дому, обшаривая окрестности взглядом: не прячется ли поблизости рыжеватый блондин-здоровяк на мотоцикле.
Через несколько секунд он уже стучал в ее дверь. Она открыла сразу.
— А если бы это оказался не я? — с порога налетел он на нее.
— Я видела тебя в глазок, — возразила она. — И потом, откуда злоумышленник узнает код подъезда?
— У последней жертвы подъезд тоже запирался на кодовый замок. Он подкараулил ее внизу лестницы и пустил ей в горло болт из арбалета. А потом выяснилось, что ночь накануне убийства он провел на крыше стоящего напротив здания.
Марион повернулась к нему спиной и скрылась в маленькой гостиной. Там она уселась на диван, подобрав под себя ноги, — почти в той же позе, в какой ее запечатлел фотограф из «Ньюсуик».
— Ну ладно, ладно, я сглупила, — призналась она. — Но я больше не могла торчать в деревне. И Сильвен начал действовать мне на нервы. Он до смерти перепугался. Кроме того…
— Это доказывает, что он хотя бы осознает серьезность положения. Кроме того — что?
— Ничего. С тобой сегодня трудно разговаривать.
Он приблизился к небольшим окнам и стал вглядываться в сумерки. Его занимало одно: не сидит ли где-то поблизости убийца, готовясь нанести очередной удар.
— Запасного выхода из подъезда, если я правильно помню, нет?
— Нет.
