массу, потом вопросительно посмотрела на Джона:
— Что это?
— Моих медвяных сливок сладкий дар, — процитировал Джон, — чтобы остудить кислицы нежной жар…
Лукреция так и ахнула, пораженная до глубины души:
— Стихи?! Ты умеешь читать?!
— Разве грамотный повар такая уж редкость?
— Я… нет, конечно. — Лукреция оправилась от изумления. — Вы ведь должны читать кулинарные рецепты.
— Они — наши стихи, ваша светлость. Мы, повара, постоянно декламируем их друг другу.
Джон достал из внутреннего кармана дублета фляжку, вытащил пробку и облил печеное яблоко взбитыми с медом сливками. Он наблюдал, как Лукреция погружает ложку в истекающую соком мякоть, круговым движением зачерпывает густые сливки и отправляет мраморно-крапчатую смесь в рот.
— Твои медвяные сливки и впрямь сладкие, как в стихах, — проглотив, сказала девушка. — Почти полностью заглушают кислоту яблока.
— Я рад, что вашей светлости понравилось.
Когда Лукреция облизала губы и отложила ложку, лицо ее вновь приняло отстраненное выражение.
— Королева подарила мне платье. Прекрасное платье, чтобы я носила при дворе. — Она встала, подняла крышку сундука и наклонилась над ним. С шорохом развернулись шелковые складки, и девушка приложила к себе мерцающую ткань. — Что скажешь?
Джон зачарованно смотрел на тонкую фигуру, задрапированную серебристо-голубым шелком.
— Знаю, — вздохнула Лукреция, не дождавшись ответа. — Оно мне велико. — Она завела руки за спину, натягивая ткань. — Так лучше?
— Да, — с трудом выдавил Джон. — Так лучше, ваша светлость.
— Мы просто обмениваемся нашими желаниями, сказала мне ее величество, — задумчиво проговорила Лукреция. — Почему бы не обменяться и неприязнями?
Она имеет в виду Пирса, понял Джон. Она приняла решение. Юноша указал на поднос:
— Кушайте, ваша светлость.
— Непременно, Джон Сатурналл. — Девушка села и постучала ложкой по второй булочке. — Как только ты подашь блюдо в должном виде.
Джон наклонился, и в ноздри влился смешанный аромат яблок и розовой воды. Потянувшись через Лукрецию, чтобы раздвинуть мягкое тесто, он уловил теплый запах ее кожи. Что-то легко скользнуло по щеке. Выбившаяся прядь ее волос. Не думая, он заправил локон ей за ухо и на мгновение задержал пальцы у нее на щеке, под плавным изгибом скулы. Лукреция подняла к нему лицо, глаза ее расширились.
— Это и есть твоя тайна, Джон Сатурналл?
Сладкий аромат яблок смешивался с ее собственным запахом. Он чувствовал тепло ее дыхания. Да, подумал он, это и есть моя тайна. Вернее, уже не тайна.
Лукреция по-прежнему сжимала в руке забытую ложку. Джон наклонился ниже и увидел, что губы девушки разомкнулись. Внезапно все стало ясно. Сейчас их уста соприкоснутся и ее теплое дыхание смешается с его дыханием… Но в следующий миг в комнате раздался гнусавый голос:
— Вижу, вы закончили голодовку, ваша светлость.
Ложка выпала из пальцев Лукреции. Джон отпрянул назад. В дверях стоял мистер Паунси в окружении Поул и Фэншоу. Стюард пристально воззрился на Джона:
— Похоже, ее светлость оценила ваши старания.
Джон увидел собственное замешательство, отразившееся на лице Лукреции.
— Ты успешно справился с порученным тебе делом, Джон Сатурналл, — продолжал мистер Паунси. — Можешь возвратиться в кухню. Мистер Фэншоу, проводите молодого человека, будьте так любезны.
