виднелась роспись, не-обычного стиля вязь, выполненная в одно касание, связавшая инициалы в единый росчерк.
Дата взятия на баланс была содрана, в этом месте что-то острое зацепило пластинку и стесало часть поверх-ности.
– Чего же мы еще не знаем о вас, Зоны? – спросил Ахмедов, выпрямляясь в кресле и повернув голову к окну, сейчас закрытому бронированной ставней. И сам себя поправил: – Хотя правильней будет сказать, сколько же всего мы не знаем о вас.
…На Че смотреть было больно. Он выглядел так, словно только что потерял близкого человека. Впрочем, это недалеко от истины. Все эти тестовые камушки, сканеры, оружие, водка, песни под гитару у ночного костра, измененки, зонники, мутанты, постоянное напряжение и непреходящее дыхание опасности в затылок или в лицо… все это стало таким родным и близким. И каково оно – лишиться всего в один миг? Врагу не пожелаешь потерять ставший родным дом…
Тигр выглядел не лучше. Серое и безжизненное, как асфальт, лицо, вялые, неподвижно покоящиеся на коленях руки. Выглядел он, как труп. Сравнивая его сейчас с покойником, трудно было бы ошибиться. Тигр еще вчера не мыслил себя вне Зоны, и вот – он уходит. Не по своей воле, да. Он опять не умер, но у него отняли и эту жизнь. Сталкер по прозвищу Тигр уходил в небытие, с каждым метром отдаления от глубины Зоны.
Че уставился в окно и смотрел пустым взглядом на стремительно промелькивающие снаружи кусты, лужицы, измененки и небо… такое, каким его можно увидеть только здесь, в Троте. У него была собственная причина, по которой ему не рекомендовалось возвращаться на «большую землю», но сейчас Че о ней не думал. Сейчас он вообще не мог ни о чем думать, кроме того, что позади десяток преодоленных с помощью «антиграва» километров, за кормой подъем на первый уровень, а до периметра осталось около двенадцати… одиннадцать… десять…
– Скаут, – Тигр нарушил убийственное молчание, – мы тебе ничем не сможем помочь?
Любимчик Зоны, восседавший в единственном на весь салон кресле, водительском, внимательно смотрел вперед, на дорогу. Первый круг был относительно неопасным, но это не значило, что пришла пора расслабиться. Он не ответил. Сталкер решил, что Скаут проигнорировал вопрос, ан нет, после паузы тот сказал:
– Вы свой вклад сделали, долги Зоне отдали. Вас это уже не касается. Забудьте обо всем, что видели здесь.
– Ага, забудешь, как же… – буркнул Тигр.
Но что поделаешь. Очень скоро в сталкерской сети абоненты «Тигр» и «ЧеГевара» перейдут из списка «АКТИВНЫЕ» в список «ПОТЕРЯН СИГНАЛ».
А о том, что вскоре там, в «активных», появится абонент «Ангел-Икс», в салоне этой странной машины, будто свалившейся из будущего Зоны, знал только один человек.
…Подполковник Чурков, нервно покусывая уже изрядно размочаленную спичку, ждал. Такие вот внезапные тайные пересечения границы в обратном направлении вызывали у него нешуточную нервозность. В Трот людишки прут потоком, а обратно – истекают тонким ручейком. Пересечение периметра давно уже разрешено, лицензии получить можно без проблем, но контроль за мигрантами никто не отменял. Дабы не утекали в Трот преступники, находящиеся в официальном розыске, должники там всякие, политически несогласные, опять же… а в обратном направлении грузы контрафактные, хабар неучтенный, опять же, социально опасные элементы, возврат которых в нормальное общество на фиг не нужен…
И потому любой переход предписано задокументировать и внести в базу данных. Однако лишние деньги разве кому когда мешали!.. Чтобы не отражаться в статистике пересечения границы, чтобы и намека не оставалось, что грузы и людишки туда-сюда циркулируют, на радость одним и на беду другим… За это бизнесмены в первую очередь, а также прочие физлица, и платили стражам кольцевой границы, оградившей Трот по внешней кромке.
Государство, оно вроде как везде и всюду, и за всем и вся надзирать чинам, ему служащим, положено… но вот оно как: здесь, на грани между земным и неземным, государство-то кажется до того далеким и
